Луганский дневник.Выборочная война

Сегодня странный день. Утром малознакомая барышня как это часто бывает в таких вот шапочных знакомствах рассказала мне свою историю – точнее, её конец.

Пару недель назад скончался её муж. Она настойчиво его так называет, хотя расписаны они не были. Воевал на стороне "ЛНР". Был ранен осколком в голову ещё в январе 2015 года под Дебальцево. Тяжёлое ранение, две операции, реабилитация. Она с ним: Пенза, здешние больницы…

Полтора года по больницам с ним. А потом начался отёк мозга – не заметили на МРТ ещё одного осколка, только на вскрытии нашли. Похороны с почестями, в форме, с залпами и бальзамированием («Наверное, чтобы был красивее»). Выплатили ей 18000 рублей. И здесь оказалось, что женой-то она и не была, хотя есть общий ребёнок и стаж их гражданских отношений приличный.

И началась беготня с оформлением потери кормильца для дочери. Не вышло – не хватило погибшему стажа до полных 10 лет официального трудового стажа. Оформила выплаты как одинокая мать – здесь это 1000 рублей ежемесячно. Надеется, что как дочь погибшего ополченца, ребёнка будут кормить обедами в школе бесплатно.

Я слушала её и было очень жаль, конечно, жаль. Как жаль всех вдов по обе стороны конфликта. Как жаль любого осиротевшего ребёнка. Война абсурдна тем, что уносит жизни, но ещё более абсурдна тем, что рядом с чьими-то потерями жизнь бьёт ключом, продолжается как и прежде с незначительными поправками – работа, досуг, путешествия, кредиты. Кто-то теряет конечности, рушатся семьи и планы, а кто-то говорит, что его жизнь ни в чём не поменялась при этом. Парадокс, правда? Наверняка рядом с вами есть те, кто живёт, как и жил раньше и сводки с фронтов – фон вполне благополучной жизни.

Первым раненным летом 2014 года в боях за Луганск, которого я увидела воочию, была женщина. Было это в ноябре того же 2014 года. Она поднималась в военной форме на крыльцо местного военного объекта. Блондинка, чуть грубоватая, хотя это скорее было напускным. Одна штанина была подвязана – ноги не было.

Я, вероятно, слишком впечатлительная, но это картинка – блондинка в форме с орденами и подвязанной штаниной ещё долго стояла у меня перед глазами. Потом я узнала о ней. Она никак не принимала своей инвалидности. Продолжала ходить на службу. Ей выдали автомобиль. Знаете, есть такое состояние горячечности после потери или ранения, когда какое-то время ещё живут, как ни в чём не бывало, удивляя этим окружающих. А потом, когда мера человеческого сочувствия заканчивается, горе и полнота потери накрывают в полной мере.

Сегодня, очевидно, удивительный день. Я слушала воспоминания двух местных военных, которые рассказывали о боях лета 2014 года. Эти немолодые мужчины рассказывали о потерях друзей тем летом. И снова я поймала себя на том, что война идёт в удивительной параллельной плоскости с мирной жизнью. Где-то гибнут люди, а кто-то пережидал то время на курортах. Эти немолодые мужчины рассказывали о каком-то знаковом для них бое, из которого не вернулся их командир, сражённый насмерть единственным выстрелом – пуля вошла в промежность и вышла в затылочной части. Рассказчик успел подумать тогда: «Как красиво он сгруппировался в падении». А потом увидел кровь…

В том бою, о котором я слушала сегодня, погибли мужчины по обе стороны. Но знаете, самым поразительным в том рассказе для меня было то, что, вытаскивая раненого с обстреливаемого поля, под гул разрывов снарядов они внезапно наткнулись на жигулёнок, который ехал по дороге рядом. Они тащат раненого, есть двухсотые, кто-то бледнеет от потери крови, во время очередной перевязки ранят того, кто перевязывает и уже ему остро нужна помощь – снарядом отсекает часть локтя, а тут этот жигулёнок рядом. «Куда?» «На дачу еду!» Вот она – матрица и параллельные измерения. Убитые и раненые всего в десятке метров, разверзшиеся трагедии, сообщения жёнам о смерти, а кто-то едет проведать дачу, потому что лето, спеет урожай…

Да, тот жигулёнок довёз раненых до «скорой», его развернули. Но таких вот матриц было и есть множество. Кто-то гибнет в ночных боях и утром сухой цифрой сводок появляется в новостях, а кто-то через пару часов движется этими дорогами на заработки, к банкоматам, детям, на море… Абсурдность этой войны как раз в том, что при всей её жестокости она проходит выборочно, как гроза – затрагивая далеко не всех. Люди ходят в кино, женятся, гоняются за скидками. А кто-то никак не доиграет то лето до конца, в котором гибли друзья, в одночасье заканчивалась молодость и оставалось здоровье и полноценное будущее в тех безымянных полях...

с 01.01.2015 г. по 20.02.2015 г.

Яна Викторова, Луганск, для «ОстроВа»