Ситуация, сложившаяся в Европе непосредственно после Первой мировой войны, как я уже отмечал в некоторых предыдущих публикациях, была чем-то похожа на ситуацию после распада СССР. И тогда, и сейчас на месте развалившихся или потерявших территории континентальных империй (Российской, Австро-Венгерской и Германской) возник ряд новых, независимых национальных государств, которые вынуждены были сосуществовать, а часто и граничить с этно-территориальными ядрами бывших империй. Как, например, восстановленное Польское государство граничило с веймарской Германией. При этом между бывшими империями и новыми государствами сразу же возникло множество территориальных проблем, часто весьма острых и сопровождавшихся вооруженными конфликтами (один из примеров – польско-германский конфликт в Силезии в 1918 – 1920 гг.). В решении территориальных споров такого типа был применен такой механизм, как плебисцит под контролем Лиги Наций (предшественница ООН). Полагаю, что и сегодня не случайно заговорили о том, что в ходе встречи Трампа и Путина предположительно затрагивался вопрос о проведении референдума в Донбассе как механизма урегулирования ситуации. В связи с этим будет не лишним обратиться к опыту одного из референдумов, проведенных столетие назад на территориях, принадлежность которых оспаривали между собой Германия и Польша. Имею в виду Варминско-Мазурский плебисцит. Какова была ситуация? По итогам Версальского мира Польша получила большую часть Гданьского Поморья. Сам Гданьск (или Данциг) – статус вольного города под контролем Лиги Наций. А вопрос о разграничении в Вармии и Мазурах (местности в пограничье тогдашней Восточной Пруссии и Польши) был вынесен на плебисцит, т.е. опрос населения по поводу того, в каком изгосударств оно бы предпочло жить. Одним из уроков Варминско-Мазурского плебисцита стало то, что этнически польское население в значительной своей массе предпочло остаться под юрисдикцией Германии, а не Польши Пилсудского. Есть у меня подозрение, что, если аналогичный плебисцит или, как предпочитают говорить сегодня, референдум будет проведен в Донбассе, многие этнические украинцы также выскажутся не в пользу Украины. И это вполне объяснимо. Несмотря на то, что т.н. русский мир не добился никаких успехов в социально-экономическом развитии региона, Украине тоже особенно нечем похвастаться. А перспектива водворения в Донбассе снова всех этих обрыдлых и продажных украинских клоунов вызовет у многих людей элементарный рвотный рефлекс. Впрочем, совсем не факт, что референдум о выборе населением Донбасса своего статуса и страны проживания будет проведен на практике в ближайшие годы. Тут важно понимать следующее. Идея такого плебисцита не нова, однако такой инструментарий применялся совсем в другую эпоху – когда большее значение имели национальные государства и их двусторонние (или трехсторонние) коалиции. Эпоха глобализации и наднациональных структур втоторой половины 20 века в значительной мере переформатировала ситуацию. Конечно, сам факт обращения внимания к такому инструментарию, как плебисциты столетней давности, показывает то, что Америка Трампа отчасти стала более национально ориентированной. Однако та же Америка невозможна без включения в глобальные процессы, и совсем не очевидно, что линия Трампа не сменится очередным витком глобалистских подходов, в которых уже не будет места референдумам, подобным Варминско-Мазурскому.
