Спорить тут нечего, все понятно: зима означает снег с морозами. Потому-то самые практичные граждане при надобности куда-либо доехать из прочих видов транспорта выбирают именно поезд, как менее рискованный - на случай возможных ЧП. Еще будет чай, постель и туалет. Главное – шанс приехать вовремя и в добром здравии. Для гарантии большего комфорта некоторые пассажиры приобретают билеты в купейные вагоны (конечно, по серьезной цене). Так сделала и я, тем более экономить в моей ситуации было рискованно: мне после сложной операции предстоял путь домой из южной Одессы в промерзший Донецк. Дорога меня не пугала, потому что имею закалку многолетними журналистскими командировками, самая экстремальная случилась в «эпоху Алчевска». Он не родился эскимосом … Посадка на скорый поезд N92 Одесса-Луганск для нас, пассажиров 6-го купейного вагона, все никак не начиналась. Перрон уже опустел, а мы еще толпились у двери вагона. Все попытки достучаться-докричаться были тщетны. Самой решительной оказалась девочка, бегавшая вдоль вагона и колотившая по нему кулачками. Взрослые, включая троих прооперированных, пытались как-то согреться на сильном морозном ветру. Когда гнев овладел всеми, готовыми брать вагон штурмом, дверь таки открылась. Встречал нас с насмешками высокий парень мало похожий на проводника. Именно он несколько минут назад делал в вагоне что-то аварийное (это мы наблюдали через окно). Этому никто из нас не придал значения, все торопились занять свои места и согреться в теплом вагоне. Мне раньше всех посчастливилось заполучить у сердобольной проводницы пакет с постельным бельем. Уже через пару минут я была готова «отключиться» на зависть всем остальным пассажирам. Тем пришлось еще просить-умолять и ждать шанса на получение купейного сервиса в виде постельного пакета. В конце концов все утряслось и уже через час вагон затих. До ночи было еще далеко, но народ основательно попрятался «по норкам». Причину такого уединения я поняла позже. Проснувшись в 9 вечера и удивившись мертвой тишине. Оказалось, всех пассажиров скосил закон сохранения энергии. Они надеялись, что купе для них будет берлогой тепла. Мои соседи, парни-луганчане, находчиво укутались в коконы из матрацев, одеял, курток и шарфов. Один из парней, усыпая, сокрушался: «Как жаль, что мама меня родила не эскимосом». В соседних купе – подобные онемевшие ворохы из приличной верхней одежды и б/у текстиля от ДЖД. Откуда-то из глубины едва угадывалось человеческое дыхание. В коридоре было пусто и холодно, никому было просить у проводника чая или открыть туалет. На станции Знаменка какой-то дядя, проходивший через наш вагон, спросил: «Ты че, эктремалка? Иди прячься, 12 же градусов всего!». «На улице? Откуда вы знаете?», - мой в вопрос его рассмешил. «Ты че дура? Мы же с тобой в купейном вагоне. Вон висит градусник, сама смотри». И правда, рядом с купе проводника висел градусник и показывал опасную для пассажиров температуру воздуха. Инструкции насчет спасения от переохлаждения нигде не было, все двери закрыты. Оставалось спасаться по примеру соседей – под кучей своих и казенных вещей. Чай и клизма – из одного котла …Продержалась я недолго, мои ноги начало сводить судороги. Адская боль парализовала тело. Орать во всю глотку, звать кого-нибудь на помощь мне было почему-то стыдно. Мои стоны в купе тоже никто не слышал – 2 часа ночи время самого глубокого сна. Вдруг вспомнила, что в моей косметичке есть перцовый пластырь. Его удалось достать и прилепить к одной ноге. Боль слегка отпустила, но страх ожидания новых судорог обернулся бессонницей. Нужно было чем-то отвлечься, и я снова вышла в коридор. На градуснике было уже 7 градусов тепла. Меня стала охватывать паника, ведь до Ясиноватой оставалось еще более 5 часов пути! Как не окочуриться? Можно, конечно, очнуться в какой-нибудь реанимации на конечной станции Луганск. А, может, у моего проводника есть в аптечке что-то для согревающего компресса? Сразу это выяснить не удалось. Проводник (замотанная и замерзшая женщина по имени Люда) носилась челноком по коридору от котла с кипятком до туалета, держа в руках экзотическую медицинскую штуку - кружку Эсмарха. В народе она называется проще – клизмой. Неужели кому-то среди ночи понадобилось промывать кишечник? На мое любопытство проводник ответила откровенно, что такой штуковиной она… унитаз размораживает. Но на полу туалета наросла корка льда, чего не ведал любой туда входящий. … В шесть утра градусник показывал уже 4 градуса тепла. К нашей проводнице зашла коллега. Я у нее спросила, можно ли погреться в ее вагоне. Услышала ответ: «Да у нас также холодно, все купейные такие». «А почему вы не отказались ехать в таких условиях, раз заранее знали состояние вагона?». Простой вопрос – простой ответ: «А кто бы нам позволил!». Решила получить совет, как же покупать билет, если придется через месяц опять ехать этим поездом. Может, брать билет в плацкартный вагон? Оказалось, что все эти расчеты – лотерея. Вагоны старые и к таким ситуациям сами проводники привыкли. А мы, пассажиры? Зачем нам слушать, например, пояснения о премудростях электрообустройства вагона? Ситуация, кажется, смахивает на должностное преступление. Судя по всему, билеты продают в неотапливаемые вагоны, делая пассажиров заложниками ведомственного разгильдяйства. И ведь никто ни за что не отвечает. Претензии по факту нет смысла предъявлять. У нас же принято жалобы подкреплять доказательствами, свидетельствами, очными ставками и пр. Фактически начинать долгую бюрократическую тяжбу с монополистом. А по факту нашего конкретного случая с ЗАРАНЕЕ ОПЛАЧЕННОЙ ТРАНСПОРТНОЙ УСЛУГОЙ что имеем? Десятки (или сотни?) людей оставили на выживание среди ночи в движущемся «капкане мороза» на долгие часы. Раньше по вагонам изредка прохаживались бригадир, милиционеры, врач. Сейчас в такой мороз по нашему вагону не прохаживались даже сомнительные субъекты. И что делают те, кому удалось вырваться из многочасовой пытки ледяным пленом? Мне вот пришлось за большие деньги нанять такси и мчаться домой, чтобы спасать после переохлаждения свой прооперированный глаз. Другие пассажиры тщетно пытались чем-то и как-то доехать до Донецка. Понятное дело, что Ясиноватая – это не Донецк и тут не устраивают шоу с открытием обогревательных пунктов… Несколько раз пыталась дозвониться в Киев по указанному в билете телефону страховой компании. Хотела уточнить, насколько вписываются мои страдания на уровне 4 градусов тепла в страховой случай? Может, за недостоверную информацию о проданной уже услуге (не обеспечение проезда в безопасных для здоровья и жизни условиях) есть основания заставить отвечать по закону? Но вот кого именно? Кассир пока еще не может по-честному продавать билеты, предупреждая нас, что вагон для «моржей». Проводники, похоже, работают в режиме штрафбата. Руководство ведомства наверняка летает самолетами… Сезон VIP-бомжей и цуциков Эта зима обнаружила еще одно социальное разделение общества. Абсурдное. Оказывается, у нас сезонно (зимой) появляется VIP-категория граждан из числа бомжей. Их человеческим достоинством и условиями жизни враз кинулись заботиться все – олигархи, нардепы, медики, спасатели, волонтеры. У всех опекунов одна задача – чтобы приблудных бедолаг обогреть, накормить и сфотографировать для отчета о гуманности властей. Поездка из Одессы в Ясиноватую заставила меня понять горькую правду: мы, пассажиры Укрзализницi, оказались социальными изгоями. Потому что ни один министр, нардеп или олигарх не рискнет проехаться в том же 6-м купейном вагоне № 13903 при температуре 4 градуса тепла более 15-ти часов. Сколько таких поездов и вагонов «свистит» сейчас на просторах Украины, знает само ведомство. Но поезда – это не маршрутки и не самолеты, их рейсы по техническому состоянию не отменяют. Сами такие предположения на эту тему воспринимаются верхом идиотизма – «Вы что! Это же какие убытки, сбои графиков движения и ущерб деловой репутации!». Хотя ведь можно совсем просто и дешево решить проблему – на станциях с долгой стоянкой (Днепропетровск, Ясиноватая и пр.) предлагать пассажирам согреться прямо на перроне у костерка. А то и того проще – с первыми морозами вообще отменять поезда, чтобы не практиковать с повышением тарифов экстремальную и чисто украинскую услугу - превращение людей в дрожащих цюциков. Нина Рыкова, для «ОстроВ»
