Ядерного топлива в разрушенном взрывом 4 атомном реаторе Чернобыльскрой станции нет. Топливо было выброшено вверх, поднялось в стратосферу и распространилось над всем северным полушарием. Об этом в интервью российской «Новой газете» заявил исследователь аварии на ЧАЭС, сотрудник Курчатовского института Константин Чечеров, проработавший непосредственно внутри реактора двадцать лет. «Шахта реактора пуста, топлива в ней нет, графитовой кладки тоже нет. Графитовые блоки и фрагменты тепловыделяющих сборок выброшены на крышу и промплощадку… почти все топливо вылетело вверх. Поднялось в стратосферу и распространилось над всем северным полушарием», - заявил Чечеров, отвечая на вопросы журналиста. «…Нам удалось обследовать все места скопления топливосодержащих расплавов, и стало ясно, что расплавы попали в бассейн-барботер (емкость, предназначенную для приема пара в случае проектной аварии), никакого парового взрыва, которого так опасалась правительственная комиссия, не произошло. В шахте реактора и в помещении под ним также никаких следов взрыва не обнаружили. Видимые разрушения, то есть те, которые мы своими глазами видели, говорят, что взрыв произошел прямо в центральном зале. Взрыв был один, и он был ядерный», - пояснил атомщик. Отвечая на вопрос, «А как вы поняли, что не было взрыва в шахте?», исследователь ответил: «Так мы же туда залезли… И шахта оказалась пуста, более того, в ней мы не обнаружили никаких следов горения, даже краска на металлоконструкциях была цела». Исходя из этого, журналист сделал вывод, что вертолетчики, которые засыпали сыпучие сразу же после аварии начали в шахту реактора рисковали жизнями напрасно. «Да нет там ее, засыпка в шахту просто-напросто не попала, она даже в центральный зал не попала… Они выполняли приказ, но не забывай, что это были военные летчики с афганским опытом, для которых точность попадания до сантиметра и даже до метра не имела значения. В Чернобыле их опыт не помог: они не выполнили поставленную задачу. Но гораздо важнее, что поставленная задача была бессмысленной, так как шахта реактора была пуста». По мнению К. Чечерова, основной ошибкой Политбюро ЦК КПСС, руководившего тогда страной, было то, что они ставили задачи по ликвидации аварии, не имея достоверных данных о ней, а задача получить такие данные просто не ставилась. «Это видно из протоколов Оперативной группы Политбюро ЦК КПСС, занимавшейся аварией на ЧАЭС. Все технические решения на четвертом блоке принимались при полном отсутствии информации, значит, главной задачей на тот момент и должно было стать получение достоверных исходных данных. А эту задачу никто не поставил», - заявил исследователь. По его словам, в первые дни после аварии нужно было «…обследовать тщательно реакторную установку и энергоблок. Это могли и должны были сделать добровольцы-специалисты, которых, несомненно, в стране было достаточно». «И тогда не нужны были бы все те тысячи ликвидаторов?, - спрашивает журналист. — Да, не нужны. И мой личный чернобыльский опыт, и моя доза, полученная во время работы внутри четвертого блока, дают мне моральное право так говорить». Константин Чечеров считает, что, поскольку чернобыльский реактор был самым большим в мире, реакторной аварии страшнее чернобыльской на планете быть уже не может. «Нам — человечеству в целом, конкретным странам и большей части людей, оказавшихся в зоне действия последствий ядерной аварии, — удалось пережить ядерную катастрофу. С трудностями, с потерями, с огромными моральными и психологическими издержками. Но все-таки пережить. Тут ведь еще важно осознать, что это был один из крупнейших реакторов в мире, и, видимо, реакторной аварии, страшней чернобыльской, на планете в принципе быть не может», - сказал К. Чечеров.
