Диагноз 1. Нарушение зрения Если отбросить все теории американских заговоров и европейских подкупов, бандеровских походов и кремлевских агентов, то на переговорно-революционный процесс в стране стоит посмотреть не только глазами Майдана, но и глазами регионалов. Они – стихийные материалисты и догматики. Для них практика – критерий истины, а то, что было вчера, должно повториться завтра. В их мире не бывает чудес, озарений и просветлений. Они исходят из опыта: что видел, то и знаю. Возможно, для некоторых из них Бог не существует именно поэтому. Но оппозиция – существует. И она – такая: В 2004 году один кандидат в президенты с треском проиграл выборы в Донецкой области. А вообще – выиграл. Промоутер этого кандидата по Донецку, с одной стороны, был пламенным революционером, с другой, - большим другом региональной власти. Ну или так: соблюдал режим лояльности за деньги. Прошли годы. Дружба с регионами принесла семье промоутера ощутимые плоды. Оранжевый – это почти синий, в крайнем случае – зеленый. Не так ли? История с оппозициями в Донецке практически всегда была такой или примерно такой. Оппозиционный в 2004 Портнов – теперь главный юрист режима. Это символ. У регионалов нет другой практики, кроме той, в которой оппозиция всегда продается. Люди, которые сегодня работают в парламенте и находятся в оппозиции, продавались в разные руки, в разные партии, оптом и в розницу... Не все. Наверное. Янукович не может вести переговоров с «лидерами» оппозиции. Ему мешает знание о «цене вопроса». Он искренне считает, что эти люди просто пришли просить больше. Его предложение о премьерстве могло быть не хитрым планом Клюева, а желанием заплатить им то, что они хотят. Он не может вести с ними переговоров. И они с ним тоже. Представьте себе сценку: содержанки (из бывших проституток) – в мехах, бриллиантах, с виллами и садовниками – принесли папику заявление о том, что он их изнасиловал. И теперь они хотят чистоты и девственности. Просят пришить обратно немедленно и чтобы папик повесился. Папик - в когнитивном диссонансе. Он злится. Думает про себя: «Что ты мелешь, сука! Ты же сестру свою за рубль двадцать в бардак привела? Кто должен повеситься?». Что характерно, проститутки при этом разговоре тоже всю историю их отношений с папиком, бриллиантами и Монако помнят хорошо. По лицам видно. Эти переговоры могут быть успешными? Журналисты Рынок украинских СМИ – разный. Олигархи скупали его азартно и системно. Но изданий с репутацией – единицы. Зато пламенных революционеров-журналистов – великое множество. Что не мешает им, с одной стороны, разоблачать злочинный режим, с другой, брать с его представителей деньги за «размещение рекламных материалов» о раздаче слонов пенсионерам Н-ского района. Это бизнес. Самый честный канал в перерывах между баррикадами показывает программу о том, как хорошо работает Минсдох Украины. Это – тоже бизнес. В глазах регионалов эта практика видится так: их можно купить. Они продаются. Есть, конечно, чудики, но они, регионалы, знают их поименно. Удивляются. Неправительственные организации Усердно, например, сражаются с тараканами на кухнях общепита. Побеждают их. Мух – нет. Потому что мухи – это часть природы. И их надо оставить в покое. Трубят об этом в прессе. И, хрен с ней, с логикой, переходят к новому проекту: прокладыванию, скажем, воздушных трамваев между терриконами. А попутно берут «халтурку»: борьба с пивным алкоголизмом. За деньги берут. От олигархов. Или даже от власти. Но с другой стороны, борьба с пивным алкоголизмом не вступает в конфликт с нгошной совестью. Дело правое – деньги можно брать. Регионалы видят это так: мы их покупали, они продаются. Если не нам, то кому-то другому Товарищи по партии По партии – значит по бизнесу. Хочешь сохранить бизнес, выполняй приказ. Если есть другое мнение, ходи с голым задом и имей. Сильно хочешь другого мнения? С тем же задом, но по тюремной камере – ходи и имей. Третий тур президентских выборов сильно подорвал их и без того сомнительное отношение к букве закона. Регионалы знают: товарищи по партии продаются и боятся. Это в их глазах – дисциплина. Люди, которых они как бы видят … на востоке Украины хотят асфальта, освещенных улиц и томограф для больницы. Лавочки, поставленные от чистых щедрот мажоритарщика, воруют на второй день. На третий обижаются, что лавочек нет. Люди, которых они видят, искренне возмущаются тем, что в Киеве разобрана брусчатка. Но почистить снег возле своего дома не могут. Руки не стоят. Никак. За двести гривень зато могут выйти на митинг. За четыреста – в Киеве. Регионалы думают: если мы платим здесь, значит кто-то платит там. Диагноз 2. Региональная слепота Невидимые… Они не звонят в эфир, чтобы бодро сообщить: «Мне семьдесят лет, но я работаю, потому что … люблю работать. А эти – танцуют! Сволочи!». Но они так осторожно спрашивают друг друга: «А почему шахтеры должны защищать администрацию? А кто должен защищать шахтеров?» Есть еще множество объектов региональной слепоты – чернобыльцы, малый и средний бизнес, инвалиды, старики, учителя, врачи… Но тут, справедливости ради, может быть не глазное, а политическое осложнение, приходящее с любым партийным мандатом. Другие … Например, те, которые читали книжки. Про завтрак под пулями в Ла-Рошели, организованный не ради Франции, а ради дружбы. Про то, что есть время жить и время умирать. И про то, что есть праздник, который всегда с тобой. Этих людей можно назвать интеллектуалами. Они – странные. Здесь, на Востоке, многие из них живут родиной, которой больше нет. Но зачем-то они готовы за нее в окопы. За нее, а не за Януковича. Поэтому – чего их слушать? И тем более вот этих, которые вдруг, ни с того, ни с сего, на русском языке сказали себе сегодня: «Украина – это моя страна». С этими у регионалов просто: если ты такой умный, то почему такой бедный. Они их вычеркивают. Не видят. …Люди. Немного о личном Один мой друг – умница и профессионал – работал в крупной фирме за большие деньги. Но фирма была похожа на концлагерь с собаками и газовой камерой в кабинете шефа, который никого, кроме себя, человеком не считал. Поэтому – душил. Но деньги – большие. Социальный пакет. Еще кредит висел. Надо было терпеть. А он – ушел. В никуда. Что правильные люди сказали моему другу? «Ты сумасшедший! От таких денег не уходят! Тебе ребенка кормить! Сбесился с жиру!» - это из мягких посланий. Были и жестче. Он нашел работу, где платят меньше. Но не душат. Работу, на которой хорошо. Вы видели много таких людей? Я – нет. А регионалы не видели их совсем. Никогда. В региональной системе ценностей бабло побеждает зло. И потому надо терпеть. Они – терпилы. Рабы. Они не верят, что существуют свободные. Которые могут выйти на Майдан. Поверить в это трудно и обидно. Поверить в это означает признать, что ты – собака на золотом поводке. Иногда собака с убеждениями. Но не человек. Может, пусть лучше и не верят. От зависти могут ведь и уничтожить. Потому что свободного можно только убить. По-другому – никак. В общем, все это, конечно, лирика. А что до переговоров, то надо понять: с шашечками или ехать. Если таки надо ехать, то к Януковичу должен идти тот, кто не кормился с его рук, тот, кто на самом деле ничего от него не хочет и тот, кому можно верить. Священник, толковый технократ и человек с Майдана, без амбиций и без страха. Тот, который не боится, пугать не будет. Но и отступать не будет тоже. В связи с нахождением во власти людей, принимавших и подписывавших «законы о диктатуре», автор СНОВА просил не называть его… Присоединяйтесь к "ОстроВу" в Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.
