Преступники фактически вышвыривали законных хозяев из квартир, чувствуя за собой «надежное плечо» «крыши», влияние которой по полной программе испытывали законные владельцы квартир. Безусловно, без прикрытия коррумпированных элементов из милиции, прокуратуры, судов, жэков, БТИ столь продолжительная деятельность подобной группировки была бы не возможна. Разломанная мебель, сорванный паркет, уничтоженные личные вещи, вырванная «с корнем» сантехника, угрозы и издевательства – все это хозяева квартир в «элитных» районах Донецка были вынуждены терпеть в течение целого ряда лет… Сейчас на скамье подсудимых в Киевском районном суде Донецка находятся трое обвиняемых в преступных действиях в составе ОПГ – Андрей Нифонтов, Владимир Шмидт и Александр Леляк. Группа была задержана летом 2007 года. Организатор и двое его пособников обвиняются в вымогательстве, хулиганстве и грабеже (статьи 189 часть 4 , 186 часть 5, 296 часть 1, 9 Уголовного Кодекса Украины). В Управлении по борьбе с организованной преступностью ГУ МВД Донецкой области обещают, что скоро к уголовной ответственности будут привлечены еще двое человек. Всего по делу проходят 12 потерпевших (8 доказанных эпизодов), но не исключено, что это количество будет увеличиваться. Уже сейчас, узнав из средств массовой информации о том, кого судят, в районный суд приходят люди, которые каким-то образом пострадали от подсудимых. Кстати, в течение первых судебных слушаний у пострадавших даже не было возможности находится в зале заседания. Там расположились только судья, прокурор, адвокаты и подсудимые – зал был настолько мал, что для пострадавших места просто не нашлось. И люди, среди которых есть пожилые женщины, были вынуждены стоять в узком коридоре, прислушиваясь к происходящему в самом зале. «Или убирайся, или – на кладбище» А рассказать суду потерпевшим действительно есть что. Хотя истории очень похожи друг на друга. Злоумышленники искали семьи, где собственниками квартиры являлось несколько человек, а между родственниками были не очень хорошие отношения. Затем выкупалась чья-то часть, и обвиняемые с применением разного рода угроз и физических расправ, по словам потерпевших, делали все, чтобы полностью овладеть жильем с целью его продажи. Время от времени они предлагали продать оставшуюся большую часть квартиры за бесценок. За отказ – избивали хозяев и крушили квартиру. Один из примеров такого сценария – случай Ирины Смирновой. К слову, именно ей удалось найти остальных «товарищей по несчастью». Сама Ирина Тимофеевна попала в лапы «черным маклерам» в 2001 году после того, как сын после семейного конфликта подарил им свою часть в двухкомнатной квартире по улице Университетской (центральная улица Донецка), якобы за тысячу гривен. Сын с женой жили отдельно, но в квартире он был прописан. А Смирнова пошла на приватизацию квартиры ради детей: свою часть она намеревалась завещать дочери, живущей в Российской Федерации. После сделки с сыном «черные маклеры» вломились в квартиру и предъявили дарственную, где было указано, что они владеют частью жилплощади. Новые «хозяева» сразу предупредили: «Ты нам мешаешь. Или убирайся, или отправим на кладбище». Группа активно «взялась» за хозяйку – «заселяясь», взломали замки, разгромили квартиру, избили женщину, вывезли из дома практически все вещи Смирновой. «Это страшные люди. Сколько я пережила за шесть с половиной лет. Скиталась по людям. Они же все перевернули, все полностью разграбили, разбили, разломали. Они же поотрезали мне все провода. В холодильнике отрезали провод, сзади компрессор оторвали. У меня есть все фотографии этого!… У меня было и сотрясение мозга, они меня избивали, и выгоняли из квартиры. Ковры забрали, одежду забрали, норковую шапку забрали, полностью все у меня разграбили. Если бы не дочь, я бы ходила раздетая… Устроили притон: у меня ночевали и бомжи, и проститутки», - рассказывает Ирина Трофимовна. С такими «квартирантами» было небезопасно оставаться ночью в смежной комнате – о спящую женщину даже тушили окурки! Ирина Трофимовна не сдавалась. Пенсионерка писала бесчисленные заявления в правоохранительные органы и практически каждый день ходила в райотдел милиции. На звонки правоохранители отвечали: «Вы нам надоели, продавайте квартиру», а в райотделе спрашивали: ««Ирина Трофимовна, вы что, к нам работать пришли?». «Участковые отказывались как-то участвовать. Я принесла в райотдел договор дарения и говорю: «Смотрите, как они могли подарить эту квартиру, если у меня смежные комнаты, а начальник тогда был и просто ляпнул, у него вырвалось: «А я ему говорил, что здесь не получится, здесь смежные комнаты!». Я и рот раскрыла… Значит, они связаны. Я прибегала в милицию с заявлениями, а сзади бежал N и отсчитывал деньги», - говорит Смирнова. Сам же N, громя квартиру, объяснял хозяйке: «Меня не посадит никто. У меня справка есть». Обращалась она и в суд. А суд решил, что за выкуп спорной доли, пенсионерка должна заплатить своим мучителям 70 тысяч гривен. Закончилось тем, что женщине из квартиры пришлось уйти. Но, ища помощи у «сильных мира сего», она смогла дойти до Европейского Суда по правам человека (г. Страсбург). В настоящее время Ирина Смирнова вернулась в квартиру, половина которой за это время кому только не принадлежала. Для того, чтобы только убрать грязь из квартиры, ей понадобилось 2,5 месяца. «Суд Ворошиловский мне вынес решение – выселить (их – «Остров»), без предоставления другой жилой площади. Поэтому я и вселилась, а то бы я и не вселилась. Теперь вся надежда на это уголовное дело», - делится она своими надеждами на правосудие. В истории Олега Пахолко фигурирует четверть квартиры по улице Щорса (центральный район Донецка), которую вторая жена его деда завещала своей дочери от первого брака. «Тетя» Олега и продала свою часть квартиры «черным маклерам». Последние практически тут же предложили владельцам оставшейся части квартиры продать свои три четверти за бесценок или обменять на жилье на окраине города. Неоднократно получая отказ, «подселенцы», как их окрестили донецкие СМИ, зверски избили Олега. После этого его семья покинула свой дом, забрав только некоторые вещи. В больнице Пахолка провел больше месяца. Один из донецких судов, в конце концов, лишил N права на эту жилплощадь. Однако, Пахолке пришлось взять кредит и выплатить 15 тысяч долларов за спорную часть квартиры, которая осталась после набегов «орды» в жутком состоянии. Завладению «черными маклерами» 1/3 трехкомнатной квартиры на улице Ионова (Ленинский район – тоже центр города), принадлежавшей семье Бережных, «поспособствовала» бывшая жена Александра Бережного. С точки зрения закона, эта сделка абсолютно правомерна - комната изолированная и бывшая жена имела полное право без всякого согласия остальных жильцов продать или обменять свою часть. После сделки N сразу предупредил жильцов – Александра Бережного, его маму Тамару Ивановну и жену Ирину, что остальные две комнаты тоже будут принадлежать ему. «Я могу вам предложить 7 тысяч долларов США (за оставшуюся часть)… Думайте быстрее. Пока я предлагаю 7 тысяч, а с каждым днем – тысячей меньше», - такое предложение было сделано хозяевам. И это при том, что квартира с метражом почти 68 квадратных метров с балконом и лоджией, по словам Ирины Бережной, стоила тогда 28-30 тысяч долларов. Получив отказ, N предупредил: «Не нравится – убирайтесь…. Тут такое начнется скоро! Камня на камне не останется». И ведь началось – обрезанные телефонные провода, грабеж, выламывание дверей и сантехники, угрозы и избиения. «У нас было больше 20 обращений в милицию за полгода. Иногда они (бандиты) по 2-3 дня подряд приезжали, а потом исчезали на неделю… Участковые приходили только через пять-шесть часов, отбирали у нас объяснения. Потом где-то через две недели присылали нам отказы в возбуждении уголовного дела и все… Сам N заявлял: «Ментуру я кормлю», - рассказывает Ирина Бережная. И, по ее словам, это было видно. Однажды, когда Александра Бережного избили, и он попросил сотрудника милиции выписать направление на судебно-медицинскую экспертизу, тот кинулся в соседнюю комнату, где допрашивали N с вопросом: «…, а тебе направление на СМЭ выписывать?». Свою квартиру Бережные называют «показательной» - после «набегов орды» требуется немалые денежные вложения, чтобы привести ее в порядок. Хозяева пока делать этого не торопятся, так как ждут решения суда. В настоящее время в квартире они не живут. «Первая жена Саши свою часть квартиры приватизировала. Эта комната принадлежала полностью N. Потом N подарил половину второму подсудимому. А тот, в свою очередь, обменял свою часть, половину своей комнаты с М. – это бывший работник ОБОПа областного», - рассказала Ирина Бережная. Что касается Юлии Чепик, то здесь ситуация еще интересней: по документам получается, что мама Юлии, через 7 лет после своей смерти оставила «родственнику» часть трехкомнатной квартиры по улице Горького (опять же – центр Донецка). «В справке ЖЭКа написано, что моя мама, умершая еще в 1999 году, уже после своей смерти разделила лицевые счета», - рассказала Юлия. Так 1/3 часть квартиры женщины попала к «черным маклерам». А дальше – почти все, как и у остальных пострадавших. Суд отпустил главаря под подписку о невыезде Буквально на одном из первых заседаний Киевского районного суда было удовлетворено ходатайство N и главаря преступной группировки отпустили под подписку о невыезде с залогом в 20 тысяч гривен! Причиной стало слабое здоровье гражданина N – у него, оказывается целый ряд болезней вплоть до шизофрении. «Он там предоставил справки о целой куче болезней. Со всеми этими болезнями люди просто не живут», - сказал Олег Пахолко. «Да он у нас, оказывается, с 1985 года «шизофреник»! Как ему только права выдали? (N приезжал в суд на автомобиле) Как он сделки совершал тогда?!», - негодуют потерпевшие. Они побаиваются, что, находясь за пределами СИЗО, N с легкостью «решит все вопросы», связанные с его дальнейшей судьбой. Прокурор Андрей Зубков считает, что при вынесении данного решения был нарушен закон. «Я писал основание – нарушение закона при вынесении данного решения. Во-первых - нарушение пленума, во-вторых, что изменение меры пресечения участников организованных преступных групп только в исключительных случаях возможно с соответствующей мотивировкой и, по крайней мере, залог не должен быть меньше суммы иска, заявленного потерпевшими. В иске заявлено около ста тысяч примерно только материального (ущерба), а залог был избран в 20 тысяч. Это уже нарушение», - сказал он. Этот факт привел в замешательство и заместителя начальника Управления по борьбе с организованной преступностью ГУ МВД Донецкой области Дениса Арабей. «Мы предпринимаем все необходимые меры, преступников задерживаем, привлекаем их к ответственности, а судьи не видят в этом никаких правовых оснований. Это носит общественный резонанс, когда лидера организованной группировки, организатора выпускают на свободу под залог, не назначая ни судебно-медицинских экспертиз, ни других каких либо мотивированных действий для того, чтобы выпустить непосредственно лидера из зала суда», - сказал он на пресс-конференции. При этом он не исключил, что дело может быть передано на рассмотрение в другую область, чтобы избежать коррупции. «Мы решаем этот вопрос», - сказал Денис Арабей. Стоит отметить, что уже дважды был заявлен отвод судьи по этому делу в Киевском райсуде. В первый раз отвод был удовлетворен, Оказалось, что жена судьи, который должен был рассматривать дело, является нотариусом, который оформил несколько сделок «купли-продажи» между N и пострадавшими. Второй раз в отводе, заявленном, после освобождения N из-под стражи, отказали. После данного решения суда встал вопрос о том, чем нахождение N под подпиской о невыезде может грозить пострадавшим. В УБОПе заявляют, что информация, прошедшая в СМИ по поводу угроз свидетелям, пока не подтвердилась. Но, тем не менее, защиту им вроде бы пообещали. «Мы разрешаем вопрос в процессуальном порядке о применении статьи 52 – «Защита свидетелей и обеспечение программы по защите свидетелей»… Я думаю, 8-10 человек (попадут под программу), учитывая тот резонанс, который есть. Они могут рассчитывать на обеспечение охраны со всеми вытекающими последствиями – это защита прав свидетеля, перевозка и временное пребывание в другом месте жительства, перерегистрация с использованием других анкетных данных», - отметил заместитель начальника областного УБОПа. Пока же защиты у пострадавших нет, и все надежды они возлагают на суд. Кстати, отношение нынешнего судьи к пострадавшим вызывает, мягко говоря, удивление. На одном из заседаний судья сказала людям, которые прошли «все круги ада»: «Вам еще нужно доказать, что вы там написали в исках. Откуда у N такая сумма (общая сумма исков составляет около 14 миллионов гривен)?». Ко всему прочему судья запретила журналистам проводить не только фото-видеосъемку, но и работать с диктофоном, сославшись на то, что треск аппаратуры будет мешать суду. Есть проблемы у пострадавших и с адвокатами. Интересы только четверых представляет адвокат, остальные – сами за себя. Ирина Бережная говорит: «Адвокаты, когда слышат фамилию N и суть дела, - сразу отказываются с нами работать. Дело не в деньгах, нас ведь, пострадавших, много. Никто просто не хочет с этим связываться». Гораздо лучше дело с защитниками обстоит у самих подсудимых. Среди их адвокатов и такой достаточно известный человек, как заместитель председателя Донецкой областной организации БЮТ Александр Бакунец. Тем не менее, пострадавшие уверены, что рано или поздно они добьются справедливости. Но отмечают – не факт, что через некоторое время в Донецке снова не начнет орудовать подобная группировка. «У нас законы такие. Вообще сама суть этой проблемы, что существуют законы, благодаря которым возможно такое явление, как коммунальная квартира, искусственно созданная. Если бы были нормальные законы, когда родственников бы поставили в жесткие рамки, что хорошо, вы между собой там погрызлись, но в продаже квартире вы должны найти компромисс. То есть, если бы не было закона, что я могу отделить лицевой счет и поменять бог знает с кем свою часть без согласия всех проживающих, то естественно, родственники бы договаривались. И такого как N не было бы», - говорит Ирина Бережная. Правоохранители же советуют вопросы недвижимости решать с родственниками мирным путем, не доверяясь подобным «доброжелателям». Поскольку судья Людмила Павленко запретила журналистам пользоваться диктофонами в зале суда, сведения, приводимые в данной статье получены в ходе работы с потерпевшими и правоохранителями. Именно поэтому мы не называем фамилий участников описанных выше эпизодов, заменив их классическим N. Но то, что на скамье подсудимых по данному делу находятся Владимир Шмидт, Андрей Нифонтов и Александр Леляк - факт, подтвержденный самим наличием судебных слушаний и публикациями в донецкой прессе. Для того, чтобы «Остров» не обвинили в однобоком освещении событий, приводим цитаты разговора журналистов нескольких изданий с одним из обвиняемых - Андреем Нифонтовым. Журналист: Вы просили снять арест с квартир… Нифонтов: Это не мои квартиры, это квартиры моих родственников. Журналист: Да, ваших родственников. Вы заявили, что эти квартиры им подарили. Нифонтов: Стоять, Вы кто такая? Что вы мне задаете эти вопросы? А какого …? А какого… вы спрашиваете у меня такие вопросы? Журналист: Я спросила вашего согласия. Нифонтов: А я не хочу, я не хочу с вами разговаривать. Журналист: Ну, не хотите, не разговаривайте. Нифонтов: Я спросил, что за газеты здесь?! И с одной газетой я буду судиться. Пусть она отойдет! А вы какая газета? А что это такое? Вы тоже мои фамилии и моих подельников давали? Журналист: Вы сначала посмотрите, давали или нет. Нифонтов: Я еще их не видел. Вы давали какие-то фамилии в Интернете? Я не буду (разговаривать), идите… Галина Покровская, специально для «Острова»
