«Украинская правда» - безусловный лидер отечественного сегмента политического интернета. Долгие годы она была не просто средством массовой информации, она была символом свободы слова в той Украине. Сегодня в стране новая власть, но изменилось ли отношение власти к журналистам? Изменилось ли отношение журналистов к этой власти? Об этом в интервью главного редактора «Украинской правды» Алены Притулы. - Насколько изменились отношения власти и СМИ после выборов? Понимает ли власть, что фактически пресса, и, особенно, интернет сделали эту власть властью? - Нет, не понимает. Я, например, далека от того, чтобы власть была признательна или хотя бы помнила о том, что действительно, во многом благодаря интернету и журналистам они стали лидерами этой страны. Но больше всего меня огорчает то, что они зеленого понятия не имеют, и не далеко ушли от Кучмы в понимании роли журналистики. Любую критическую статью они воспринимают как заказной либо купленный материал, как подтверждение продажности журналиста. Они все еще не могут понять, что журналист в этой стране может позволить себе быть независимым. И именно благодаря этому они стали лидерами этой страны… - А на бытовом уровне? Создается впечатление, что когда журналисты были нужны нынешней власти (тогда оппозиции) были одни отношения, сейчас - другие. Сейчас нынешняя оппозиция пытается проявлять такую же дружественность по отношению к журналистам, как тогда прежняя. Ты не чувствуешь этого. Насколько доступна, например, сейчас Ира Геращенко? - Для меня она доступна, поскольку она мой друг. Я могу, как профессионал по-разному оценивать ее работу, но мы остались друзьями и отношения наши остались теми же. Я, правда, стараюсь никогда ими не пользоваться. - Журналисты, по крайней мере, в быту часто не скрывают своих симпатий к тем или иным политикам. Но поскольку мы можем не только симпатизировать, но и влиять на отношение к этим политикам других людей, не становимся ли мы, таким образом, политтехнологами? Где грань? - Человек – это, прежде всего, человек, а потом уже журналист. Миф об объективности журналистики - это миф, выдуманный и поддержанный, почему-то, в том числе и нами, журналистами. Я в него не верю. Я верю в субъективную журналистику. Ты можешь быть эффективным и эмоциональным, тебе люди поверят только тогда, когда ты пишешь правду, то, во что ты сам веришь. А все остальное – это будет обычная, пустая, но может быть, профессиональная работа, которая не задевает ни сердце, ни ум, не дает удовольствия ни тебе, ни читателям. Но чем больше я наблюдаю политиков, тем больше понимаю, что в них нет смысла ни влюбляться, ни верить им, ни надеяться. Не потому, что они предают свои идеалы, а потому что они никогда на 100% не будут соответствовать твоим требованиям. А это значит, что на самом деле, ты виноват, а не они. То есть, не следует ожидать от людей чего-то такого, на что они не способны. - Имеет ли журналист право на свою игру в политике, на провоцирование каких-то политических процессов, если он считает, что так будет лучше для людей, для общества? - Безусловно! Если у журналиста есть имя, есть огромный опыт, если он видит, что может что-то изменить, то да. Но в такой ситуации он обязательно должен отделять факты от своего мнения и подписываться своим именем. Я считаю, что некоторые журналисты у нас пользуются не меньшим авторитетом, чем политики. Они являются общественными деятелями, и в этой ситуации имеют право на свою точку зрения. - С чего начиналась «Украинская правда»? Ты ее основала, а Георгий пришел туда работать, или наоборот? Или был какой-то третий вариант? - Мы вместе с Георгием основывали эту газету. Давно хотели сделать что-то совместное. А в декабре 99-го мы вместе с Георгием были в Вашингтоне. В этот момент было назначено правительство Ющенко. Мы обыскали весь интернет, но не нашли, кто именно из министров был назначен. И в этот момент у нас возникла идея - создать такую страничку в интернете, где каждый человек сможет узнать самые главные новости об Украине за этот день. Георгий сразу занялся оформлением сайта, техническими вопросами, нашел людей, и в апреле вышел наш пилотный проект. Я ушла из «Интерфакса» и пришла в "Правду" главным редактором. Он стал называться – руководитель проекта. У нас с ним функции были практически одинаковые, и нам не важно было, как называются наши должности. - Кому принадлежит торговая марка «Украинская правда»? - Мне. - А с самого начала? - С самого начала она никому не принадлежала. В определенный момент, году в 2002 или 2003, я начала регистрацию, потому что узнала, что какие-то политики собираются издавать печатное издание «Украинская правда». Достаточно много было наших клонов в интернете, поэтому надо было защитить торговую марку. Я ее зарегистрировала на свое имя, она принадлежит мне. - Не было проблем с семьей Георгия по этому поводу? - Нет, никаких проблем не было. Я считаю, что у нас есть некоторые материальные обязательства перед мамой Георгия. И я думаю, что если когда-то у меня будет возможность, то и детям Георгия я тоже помогу. - Сейчас «Украинская правда» прибыльное издание? - Да. - Можно оценить ее стоимость? - Нам предлагали продать «УП» неоднократно. Цена начиналась с пятисот тысяч долларов, а последнее предложение было в размере нескольких миллионов долларов. Единственная проблема в том, что без нашей команды брэнд конечно стоит кое-что, но все-таки он не составляет полную стоимость ресурса. Все наши потенциальные покупатели… - честно говоря я не была уверена, в том, хочу ли я продать «УП», но вела переговоры, чтоб узнать условия…- Все наши покупатели ставили условие сохранения рабочего коллектива. Они прекрасно понимают, что просто купить «Украинскую правду» без людей, которые ее наполняют, это ничего не даст… - Это если цель покупки коммерческая. А если политическая - купить, чтоб ее просто не стало? - Я думаю, это достаточно дорого, для того, чтоб просто убрать «УП». По крайней мере, большинство покупателей преследовали именно коммерческие цели и, наверное, хотели расширить сферу своего политического влияния с нашей пользой, то есть использовать "Правду" как механизм политического влияния. - А «донецкие» не пытались купить? - Нет. - Почему? - Не знаю. Наверное, они просто не додумались придумать такой ход. - Тот образ донецких, который существовал во время выборов, насколько он, с позиций сегодняшнего дня, соответствовал действительности? - «Донецкие» и сейчас остаются мифом и непонятными для нас людьми. Я, к сожалению, на Донбассе давно уже не была, но до сих пор слышу от коллег, что когда они приезжают в этот регион, им приходится освежать свои знания в матах, поскольку иначе, обычным языком, до некоторых товарищей их месседжи не доходят. Я не могу судить лично, но я слышала такие разговоры. Я боюсь, что «донецкие» действительно стали мифом, таким как были некоторые народности в бывшем СССР. И развенчать этот миф – достаточно сложно, но нужно. - Мне кажется, что сейчас все СМИ, которые поддерживали во время выборов Ющенко, оказались в щекотливом положении. С одной стороны его нужно критиковать, - это задача прессы. Но с другой стороны, такая критика перед выборами очень сильно бьет и по Ющенко и по тем идеалам Майдана, с которыми он ассоциируется у населения. А в результате это создает выгодные позиции Януковичу, которого эти журналисты не поддерживали. Как вы решаете для себя эту проблему? - Если ты имеешь в виду историю с публикациями о сыне Ющенко, то я уже говорила, что как журналист я была обязана опубликовать этот материал. Как гражданину, мне было больно, неловко, неприятно, стыдно, что наше издание поставило нашего президента в такую ситуацию, из которой он не смог достойно выйти. На самом деле, я уверена, что если бы он смог адекватно отреагировать в той ситуации, не было бы таких серьезных последствий. Мы выбираем между такими критериями: информация правдива, или нет; информация представляет собой общественный интерес, либо нет. В данной ситуации она была на грани сенсационности, но явно представляла общественный интерес. То есть, сын президента, это не тот человек… - Ты извини, но ты сейчас как бы пытаешься оправдываться. А оправдываться не в чем. Это даже неприятно слышать… - Меня в данной ситуации очень часто заставляли не столько оправдываться, сколько пояснять свою позицию. Я хотела бы ее пояснить, именно поэтому я об этом говорю. Потому что мы в ответ на публикации о сыне Ющенко получали так много агрессивных, злых, иногда с матами, писем сторонников Ющенко, сколько мы получали во время оранжевой революции от сторонников Януковича. Я просто удивилась тому, на сколько обе стороны в своих крайних проявлениях похожи. И мне от этого стало ужасно больно. И более того, это показало, что и обычные люди, и политики не понимают, какой должна быть роль прессы. - В последнее время говорят, что «УП» работает на Тимошенко. - Ну и пусть говорят. Через некоторое время назовут кого-то еще. Нас уже приписывали всем: от Марчука, на ранней стадии, до Тимошенко, Мороза… - чьи мы только не были. На самом деле, иметь собственную материальную независимость и продаваться кому-то из политиков – это предательство собственного жизненного проекта. Для меня это абсурдно. - Скажи, а эта финансовая независимость, она складывается из рекламы, или есть еще что-то? - Исключительно из рекламы. Любой желающий может обратиться к нам, и мы вышлем прайсы. Правда, цены у нас достаточно высокие. Мы, как лидеры, можем себе это позволить. Мы, я считаю, устанавливаем моду и правила на рынке интернета и впредь будем это делать. - У вас иногда бывают очень вызывающие заголовки, - это редакционная политика? - Ты занимаешься интернетом и спрашиваешь у меня такие вещи! Извини, пожалуйста, но у газет и журналов всегда есть шанс. Ты открываешь печатное издание – если даже тебе не понравился заголовок, ты можешь зацепиться за подзаголовок! Если тебе не понравилось и это, ты можешь зацепиться за слово в тексте, которое тебя интересует. А у нас нет второго шанса. Ты либо интересуешь читателя этим заголовком, и он открывает новость, либо он проходит мимо, и у тебя нет читателя. Это особая специфика интернета, к которой нужно просто привыкнуть. Более того, у нас существовала давняя традиция, которую мы и сейчас используем. Во времена Кучмы, мы подавали новости «Интерфакса» или УНИАН совершенно беспристрастные, без комментариев. Но заголовком объясняли, почему это важно. То есть, например, в новости шла речь о Пинчуке, а в заголовке мы говорили «зять Кучмы купил то-то и то-то». То есть читателю, который не знал кто такой Пинчук, мы поясняли, почему эта новость важна. Сейчас все еще осталась необходимость интерпретировать новости, объяснять людям, почему она важна, почему мы рекомендуем ее прочитать. - Скажи, возможна в нашей стране ситуация, когда интернет-ресурс принадлежит какой-то политической силе, но это объективный ресурс? - Нет. Я боюсь, что пока нет. Это показало и поведение Ющенко, и издания, контролируемые "Нашей Украиной" и поведение Тимошенко, например, ее газета «ВВ». Политики до сих пор считают, что если они платят деньги, то они будут заказывать музыку. Как бы не имитировал отстраненность коллектив 5 канала от Порошенко, все равно, когда ему надо высказаться он использует свой канал. Хотя он уже не та общественно значимая личность, которым был, и в реальности не может вызывать такой интерес журналистов, чтоб предоставлять ему эфир. Мы, например, ориентируемся на рейтинги человека, или на актуальность его мнения для общества. - Сейчас Партия регионов на первом месте по рейтингам, но она не очень часто присутствует в «УП». Почему? - «Регионы» присутствуют в «УП», но они присутствуют на уровне новостей. Здесь нужно сказать, что вообще регионалы малодоступны. Например, может кто-то и знает номер телефона пресс-секретаря Януковича, который постоянно меняется, либо штаба его… - Аня Герман… - Анне Герман мы звоним время от времени, но она постоянно говорит, что она сейчас не является пресс-секретарем, что она помощник на общественных началах и не может ничего по этому поводу сообщить, «ищите пресс-службу», пятое-десятое… То есть, иногда она дает информацию, иногда нет. А найти человека, который бы официально давал информацию практически невозможно. Мы пользуемся информацией с его вэб-сайта, но ты же сам понимаешь, - это не то. Они проводят закрытые съезды. То есть, они остаются закрытыми. Я думаю, что это специальная политика. Они понимают, что чем больше будут о них писать, тем ниже будет их рейтинг. Я думаю, что Янукович избрал такую политику молчания специально. Потому что как только он открывает рот, его рейтинг в процентах падает на количество слов, которые он произносит. Беседовал Сергей Гармаш, ЦИСПД
