Четвертый реактор на Чернобыльской АЭС не горел, и все жертвы ликвидаторов были напрасными. В этом убежден ученый-атомщик Константин Чечеров, двадцать пять лет исследовавший реактор, о чем он сказал в интервью «Новой газете». Как вспоминает он, «были только отдаленные догадки при полном отсутствии информации о том, что случилось с реакторной установкой, какой был характер взрыва, его масштаб, причины… И мне ужасно хотелось попробовать все это выяснить. Уже с начала мая наши сотрудники стали ездить на ЧАЭС для сбора фрагментов активной зоны реактора, и я им ну просто страшно завидовал. В это время Служба внешней разведки раздобыла американский шпионский дистанционный сканирующий термометр. Он так и назывался Heat Spy Photo-scan thermometer. С его помощью можно было измерить температуру в шахте реактора, чтобы понять, происходит ли там плавление. Плавление — это то, чего опасались члены правительственной комиссии, считая, что расплавившаяся активная зона прожжет железобетонные перекрытия, попадет в грунтовые воды и произойдет радиационное загрязнение… Я подготовил прибор к работе в условиях радиации, летал с ним на вертолете уже в июне 1986-го над четвертым блоком и проводил измерения температуры в шахте реактора. [Температура] была всего двадцать четыре градуса в шахте реактора, а само нагретое солнцем здание имело температуру тридцать пять… Ночью полетел, здание действительно остыло до четырнадцати, а в шахте — опять двадцать четыре!» По словам Чечерова, команде исследователей, в состав которой он входил, «удалось обследовать все места скопления топливосодержащих расплавов, и стало ясно, что расплавы попали в бассейн-барботер (емкость, предназначенную для приема пара в случае проектной аварии), никакого парового взрыва, которого так опасалась правительственная комиссия, не произошло. В шахте реактора и в помещении под ним также никаких следов взрыва не обнаружили. Видимые разрушения, то есть те, которые мы своими глазами видели, говорят, что взрыв произошел прямо в центральном зале. Взрыв был один, и он был ядерный… Шахта оказалась пуста, более того, в ней мы не обнаружили никаких следов горения, даже краска на металлоконструкциях была цела». «Все технические решения на четвертом блоке принимались при полном отсутствии информации, значит, главной задачей на тот момент и должно было стать получение достоверных исходных данных. А эту задачу никто не поставил, - подчеркнул ученый. - …Мы экспериментально, физически, ценой наших огромных доз доказали, что почти все топливо вылетело вверх… Поднялось в стратосферу и распространилось над всем северным полушарием». «Нам — человечеству в целом, конкретным странам и большей части людей, оказавшихся в зоне действия последствий ядерной аварии, — удалось пережить ядерную катастрофу. С трудностями, с потерями, с огромными моральными и психологическими издержками. Но все-таки пережить. Тут ведь еще важно осознать, что это был один из крупнейших реакторов в мире, и, видимо, реакторной аварии, страшней чернобыльской, на планете в принципе быть не может», - считает Константин Чечеров. Правда о Чернобыле «Всю правду о Чернобыле ищут до сих пор, и пока не нашли, - замечают авторы другой статьи «Новой газеты». - Ответа нет и на вопрос: кто виноват? Только уверишься, что виноваты эксплуатационники, затеявшие бессмысленный эксперимент на действующей (!) станции, — это утверждал на заседании Политбюро министр среднего машиностроения Славский, как наталкиваешься на книгу Анатолия Дятлова, бывшего в момент аварии заместителем главного инженера ЧАЭС. В его самооправдательной книге «Чернобыль. Как это было» утверждается, что персонал регламента не нарушал, просто его не известили о конструктивных дефектах реактора, которые проявлялись в условиях малых мощностей. Многие специалисты с этим в корне не согласны. (Дятлова после аварии судили, приговорили к 10 годам, в 1990 году он вышел на свободу, причем его освобождения добивалась общественность, включая академика Сахарова, в 1995-м он умер.)» Дальше идет собственно «самооправдательная» статья для одного из акционеров «Новой газеты» - Михаила Горбачева. Ее авторы рассказывают, что «высшее руководство страны узнало о катастрофе ранним утром 26-го. Руководство АЭС доложило по инстанции профильному министру, министр энергетики доложил непосредственному начальнику — предсовмина, тот позвонил генсеку — Горбачеву. Телефон работал, но — испорченный: масштабы случившегося не осознавались враз. Непосредственные участники событий, как могли, усиливали хаос, придерживая, а то и искажая имеющуюся информацию — опасались оргвыводов». «Глубинную причину случившегося в Чернобыле гениально сформулировала Елена Боннэр: «Социальная катастрофа, такая катастрофа, как на Чернобыле, может быть только там, где люди, технически подготовленные, работают с трудным техническим объектом, но начальства боятся больше, чем законов техники и физики». От страха тупели и выпадали из реальности: начштаба гражданской обороны, померивший радиацию 26 апреля, доложил об этом директору Чернобыльской АЭС, а тот приказал арестовать начштаба как провокатора, - продолжает НГ. - Эталонная закрытость атомных ведомств, как оказалось, прятала не государственные секреты, а обыкновенный, вернее, необыкновенный бардак. Грянул Чернобыль — бушевал Горбачев на Политбюро — и никто не готов: ни гражданская оборона, ни медслужбы дозиметрами не обеспечены, ни пожарная служба не знает, что ей делать. Обгадились (Михаил Сергеевич употребил слово грубее) все. Тогда же Горбачев привел поразительные цифры: за 11-ю пятилетку на Чернобыльской АЭС было 104 аварии. И никто не встревожился». «Что и говорить, лжи и фигур умолчания было достаточно. И во время аварии особенно. Достаточно для того, чтобы народ осознал, что это ложь, и закрепил это знание в анекдотах. Многие помнят: чем будет питаться население Киева в будущем году? Лапшой, которую вешают им на уши газеты, радио и телевидение. Впрочем, одним из первых начал циркулировать анекдот о двух умерших, которые беседуют на небе: «Ты откуда? — Из Чернобыля. — От чего скончался? — От радиации. А ты откуда? — Из Киева? — А ты от чего умер? — От информации». Этот анекдот оказался особо пророческим: теперь зарубежные исследователи утверждают, что радиофобия нанесла здоровью людей больше вреда, чем собственно радиация. Согласно докладу экспертов ООН, представленному на Чернобыльском форуме в Вене в октябре 2006 года, из огромного числа облученных ликвидаторов аварии скончалось несколько десятков. Заболеваемость и смертность от рака выросли незначительно, во всяком случае, далеко не так, как предсказывали. А эвакуированным из зоны нанесена неизлечимая душевная травма». «Ту киевскую первомайскую демонстрацию Горбачеву вменяют в вину до сих пор. Критикам власти возражает крупнейший в нашей стране специалист по лечению лучевой болезни, доктор медицинских наук Ангелина Гуськова. Директору Института биофизики Леониду Ильину надо поставить памятник, считает профессор Гуськова, за то, что он взял на себя ответственность и не позволил эвакуировать Киев. Он спас тысячи жизней, ведь при эвакуации многомиллионного города гибели людей было бы не избежать. Доклад экспертов ООН свидетельствует: решение было принято правильное». «Советская радиация должна была выглядеть самой безопасной в мире, - замечает на это корреспондент «Росбалта». - Поэтому накануне каждой годовщины чернобыльской аварии политбюро ЦК КПСС принимало спецплан «Упреждающих пропагандистских мероприятий» — с полным перечнем тем и исполнителей – для радио, телевидения и газет. Эти мероприятия по обману общественности обязательно голосовались в политбюро. «За» было всегда стопроцентным, а список заединщиков возглавлял инициатор «перестройки» и «нового мышления» Михаил Горбачев. (В своем фундаментальном двухтомном мемуарном труде «Жизнь и судьба» Михаил Сергеевич уделит Чернобылю пять строчек.)». «На закрытых «тусовках» члены политбюро ЦК КПСС называли аварию на ЧАЭС «маленький ядерной войной в центре Европы», - говорится в его статье. - При этом вещая нам и миру, что «здоровью людей ничего не угрожает». Посылая 18-20-летних ребят на верную смерть, власть в то же время издавала тайные циркуляры о засекречивании всего и вся, что касается последствий аварии для здоровья и ликвидаторов, и населения. Например, в секретном распоряжении Минобороны СССР медикам давалось указание «не отражать ОЛБ (острую лучевую болезнь. – авт.) в медицинских карточках» военных ликвидаторов, заменяя ее на другие диагнозы, например, «на вегето-сосудистую дистонию». «Русская мафия» Скандальное событие прошедшей недели – закрытие в России уголовного дела в отношении фигуранта топ-10 самых опасных преступников мира по версии американского Федерального бюро расследований Семена Могилевича. Вот как интерпретировала это событие газета «Ведомости» : «Важные события в судьбе человека по имени Семен Могилевич поразительным образом совпадают с переломными вехами в российско-украинских газовых отношениях. Американские спецслужбы почти 20 лет ищут его, называя его легендарным русским миллиардером — мафиозо: Могилевича обвиняют в мошенничестве и отмывании денег, ФБР включило его в список самых разыскиваемых преступников. Но Могилевич-то много лет спокойно жил в Подмосковье и ни от кого не скрывался — до января 2008 г., когда его под именем Сергея Шнайдера неожиданно арестовали по делу о неуплате налогов. В «Матросской тишине» Могилевич оказался вместе с совладельцем сети «Арбат престиж» Владимиром Некрасовым, хотя формально не имел к этому бизнесу никакого отношения. По версии обвинения, Некрасов уклонился от уплаты налогов на крупную сумму, а Шнайдер-Могилевич был его пособником (своими советами способствовал реализации преступной схемы). Поразительное совпадение: после его задержания президенты России и Украины договорились похоронить эксклюзивного поставщика российского газа на Украину — швейцарскую Rosukrenergo(RUE), выручка которой достигала $10 млрд в год. «Газпром» контролировал 50% посредника, почти вся вторая половина (45%) была у украинского предпринимателя Дмитрия Фирташа». «В июле 2005 г. бывший руководитель службы безопасности Украины Александр Турчинов заявил о наличии «косвенных доказательств» того, что на самом деле RUE контролирует Могилевич, - продолжают «Ведомости». - Могилевич упоминался в украинских СМИ как бенефициар «предшественника» RUE — венгерского трейдера Eural Trans Gas. Однако никаких подтверждений этому так и не нашлось. У компании RUE не было и нет никаких контактов с этим человеком и мы не понимаем, о каких проблемах может идти речь, неоднократно заявлял пресс-секретарь RUE Андрей Кнутов. Фирташ как-то все-таки признался в знакомстве с Могилевичем. А Wikileaks в декабре 2010 г. опубликовала порцию разоблачений, также связывающих Могилевича с Фирташем и газовыми поставками на Украину». «Следующее совпадение случилось в июле 2009 г.: Шнайдера-Могилевича с Некрасовым выпустили из сизо под подписку о невыезде — а в мае венгерский трейдер Emfesz был продан его гендиректором Иштваном Гоци без согласия Фирташа за $1 российским бизнесменам. Много лет RUE поставляла Emfesz газ с отсрочкой платежа до года. Сотни миллионов долларов Emfesz давала в кредит материнской компании — кипрскому офшору Mabofi, принадлежащему Фирташу и его компаньонам. В чьих интересах прокручивались деньги в Mabofi, на что использовались и был ли среди компаньонов Могилевич, не знал даже гендиректор Emfesz Иштван Гоци. К моменту продажи контрольного пакета Emfesz была должна RUE свыше $350 млн. Когда RUE исключили из цепочки поставок, Emfesz осталась без его дешевого газа. И вот третье совпадение: в конце марта RUE удалось отсудить у Emfesz свыше $527 млн в cтокгольмском арбитраже, а венгерский суд признал продажу Emfesz незаконной и теперь «Газпрому» нет смысла ликвидировать RUE — посредник еще поживет. А вчера (18 апреля. – «ОстроВ»), т. е. чуть меньше месяца спустя, следственная часть Главного управления МВД по ЦФО закрыла за отсутствием события преступления дело в отношении Некрасова и Шнайдера». «Обратите внимание — события преступления. Иными словами, дело о неуплате налогов создано буквально на пустом месте, - подчеркнули в издании. - Возможно, правы были комментаторы, которые с самого начала утверждали, будто дело «Арбат престижа» — повод для задержания Могилевича. В частности, такое мнение высказывал политолог Станислав Белковский, по мнению которого изменить схему газовой торговли было значительно легче, когда Могилевич изолирован». А между тем, ФБР продолжает разыскивать Могилевича… «Мы сотрудничаем только с официальными структурами Российской Федерации. Насколько мне известно, бюро неоднократно обращалось к правоохранительным органам в вашей стране и в течение последних нескольких лет несколько раз посылало запросы относительно господина Могилевича… Список — это в первую очередь напоминание о том, что ФБР по-прежнему заинтересовано в поимке Могилевича. И по-прежнему готово выплатить награду за информацию, способствующую его аресту. Только и всего», - заявил в интервью журналу «Огонек» бывший заместитель главы ФБР, создатель «русского отдела» в этом ведомстве Джеймс Моуди. Под «русскими» здесь подразумеваются преступники из бывших республик СССР. «После того как власти СССР открыли границы, на Запад хлынул небывалый поток туристов, предпринимателей и, естественно, преступников, - рассказал Моуди. - Достаточно сказать, что если в 1990 году ФБР вело только 68 дел, в которых фигурировали бандиты из СССР, то всего лишь через три года таких дел было уже 215. По нашим данным, только в Нью-Йорке, Майами и Пуэрто-Рико в начале 1990-х уже действовали 30 русскоязычных преступных группировок, которые занимались не только мошенничеством и вымогательством. «Русские» торговали оружием, налаживали связи с латиноамериканскими наркокартелями, везли контрабанду. Тот же Могилевич в 1993 году открыл в Ньютоне, штат Пенсильвания, подставную компанию, которая проводила мошеннические сделки с фальшивыми ценными бумагами. Ущерб от ее деятельности составил 150 млн долларов». Причину того, что в середине 90-х годов в США очень много говорили и писали о «русской мафии», собеседник «Огонька» объяснил «достаточно своеобразными привычками русских преступников. Например, мы занимались одной из итальянских мафиозных семей и точно знали, что один из «капитанов» совершил 12 убийств. Но ни одного трупа мы так и не нашли. «Русские», в свою очередь, никогда не заботились о том, чтобы скрыть следы преступления. Поэтому после убийства на том же Брайтон-Бич в Нью-Йорке, например, тело так и оставляли лежать на улице, в луже крови. Одновременно с нарядом полиции на место приезжала и съемочная группа местного телеканала, а красочные кадры потом становились главной темой новостных программ». Моуди также отметил, что «русская» преступность с тех пор изменила «лицо»: «В 80-х и особенно в начале 90-х годов в районах, населенных преимущественно иммигрантами из СССР, преобладала насильственная преступность. Банальный рэкет, убийства, разнообразные махинации с автомобилями и так далее. При этом подавляющее большинство преступников не говорили по-английски совсем или объяснялись очень плохо, так что почти все преступления совершались внутри русскоязычной общины. Потом появились первые серьезные деньги, и территорию США стали использовать как «прачечную» для нажитых в России состояний. А потом закончилась «эпоха» бандитов с пистолетами, и появилась русская «беловоротничковая» преступность. Сейчас подавляющее большинство дел, в которых в качестве обвиняемых фигурируют выходцы из стран бывшего СССР, связаны с финансовыми мошенничествами». Под конец интервью бывшему замруководителя ФБР был задан вопрос: «В разное время власти США запрещали въезд в страну гражданам России, официально обвинив их в связях с организованной преступностью. В черные списки в свое время попали певец Иосиф Кобзон, предприниматель Анзори Кикалишвили-Аксентьев и многие другие. Широкую известность получила история Олега Дерипаски, который в течение многих лет пытается получить право на въезд в США, и, как сообщали газеты, уже потратил на это более 1,5 млн долларов, но так и не решил проблему». «Правоохранительные органы любой страны по просьбе консульских служб проводят проверку людей, которые обращаются за визами. Если между государствами налажено нормальное взаимодействие, то для решения подобных вопросов существует множество вариантов: от постоянного обмена информацией до подготовки специальных досье. Если обмен информацией затруднен, то нередко приходится выбрать самое простое решение. Отказ в выдаче визы — как раз из таких самых простых решений», - ответил Моуди. Обзор подготовила Софья Петровская, «ОстроВ»
