Угольная тема в Донецке в последнее время стала опасной. Коллеги-телевизионщики с «Пятого канала» рассказали, как недавно позвонили одному из донецких угольных генералов, чтоб договориться о, якобы, предварительно согласованном интервью. «Какое интервью?! Какие оценки?! Все нормально в углепроме. Юлия Владимировна все правильно делает! Никаких интервью я давать не буду» - ответил этот руководитель, защищенный к тому же статусом народного депутата. Похожую ситуацию, с которой пришлось столкнуться и автору этих строк, прокомментировал один из чиновников областной администрации. Оказывается, обещанного и анонсированного еще на июнь заседания Кабмина по углю нет потому, что никто из чиновников не хочет высказываться на эту тему до того, как свою позицию обозначит Президент Ющенко. - А вдруг выйдет противоречие с президентом? По этой же причине нет публичных мероприятий, связанных с критической ситуацией в углепроме и в областной администрации. Во время недавнего визита в область В. Литвина о тяготах шахтерской жизни при новой власти спикеру рассказывали не угольщики, а мэры шахтерских городов… - Президент приедет и сможет эти проблемы решить? - Уверен, что нет. Я думаю, он даже не знает глубины проблемы. Один из руководителей крупной фирмы, работающей на угольном рынке согласился анонимно рассказать о реальной ситуации в углепроме. Кинутый углепром Оказывается, после ликвидации Донецкой угольной коксовой компании и Донецкой энергетической компании, которых добивались некоторые шахтерские профсоюзы, угольщики остались полностью неуправляемыми. Из крайности, когда без разрешения ДУКов директора шахт не могли и гвоздя купить, сменилась на крайность, когда в отрасли перестали проводится даже селекторные совещания. Шахты стали самостоятельными, но при этом они утратили координацию, согласованность действий. - Нет селекторов, нет скоординированности действий, никто не знает, как будет идти финансирование, никто не знает куда идти и что делать. То есть, оптовики на сегодняшний день принципиально отказались брать уголь по ценам, которые довела Юлия Владмировна (Тимошенко – «Остров»). И то, что она считала блефом, продолжается уже два месяца. На сегодняшний день на складах шахт и обогатительных фабрик только «Макеевугля» лежит коксового угля на порядка 60 млн.грн. То есть, везде, где можно сложить уголь его складывают, сдерживают добычу, несут дополнительные затраты по переворачиванию этих складов. Плюс – лето, высокое содержание серы: дождик пошел – все загорелось. Это может случиться в любой момент. - Но ведь коксохимики работают. - Коксохимики работают, производство Авдеевского коксохимзавода снизилось примерно на 50%. - Они специально не берут уголь по той цене, которую довела Тимошенко и несут убытки? - Нет, это тенденции на мировом рынке металла. Чтобы продавался украинский металл, он должен быть значительно дешевле английского, китайского, российского… - тогда его будут брать. Сегодня, при сложившихся ценах на уголь, железнодорожный тариф, зарплату, - себестоимость не бьется. Тимошенко считает, что это «разводы», что «они тренируют правительство», но на самом деле это не так. С такой ценовой политикой металлурги реально не укладываются в мировые тенденции рынка. - Энергетический уголь тоже лежит на складах? - Энергетический уголь лежит на складах электростанций. И это была бы нормальная ситуация, если туда же не грузили часть коксующихся углей, в частности марку «Г». Этот дорогостоящий уголь грузят на сжигание энергетикам, потому что его девать некуда. И будут сжигать. Хотя это все равно, что 98 бензин залить в «Запорожец». На сегодняшний день, на складах электростанций сложен запас, который обычно скапливается только к октябрю. Он там не нужен, он не участвует в процессе создания ресурсов, материальных ценностей. Он выпал из оборота. Уголь сегодня добывается, но не зарабатывает денег. Тем не менее, зарплата шахтерам, пусть не вся, но платится. - Из чего?… Откуда деньжищи? Ответ на вопрос «откуда деньги?» оказался не так прост. Понятно, что из кредитов, но как понять логику банков, которые, прекрасно зная о ситуации на мировых рынках и в отечественном углепроме, дают деньги на зарплату шахтерам. Не нужно быть экономистом, чтоб знать, что кредиты под зарплату – это самые рисковые для банкиров кредиты. Особенно в углепроме, который имеет миллионные долги по зарплате еще за прошлые годы. То есть, в Украине нашелся банк, который дает заранее невозвратные кредиты. Если такое возможно, а, оказывается, возможно, то либо из-за группового безумия совета директоров банка, либо благодаря политическим договоренностям на самом высоком уровне. Последнее копирует ситуацию с печально известным банком «Украина», который по такой же схеме кредитовал в начале девяностых такое же убыточное сельское хозяйство. Десятки тысяч вкладчиков в результате такого волюнтаризма власти потеряли свои деньги. Теперь, еще десятки тысяч, неведомо для них, рискуют оказаться в такой же печальной очереди… - Почему шахты, которые стали самостоятельными, столь беспомощны, почему они сами не снижают цену на уголь? - Они самостоятельны во всем, кроме формирования цены на угольную продукцию. Они не могут ее снизить, хотя это необходимо, чтоб уголь покупали. У энергетиков и коксовиков, добывающих марку «Г» более простая ситуация, им есть куда грузить уголь. А, например, Макеевуголь, Дзержинск – это просто катастрофа. Их уголь очень нужен, но нужен на сегодняшний день не по 680 грн., как сказала Юлия Владимировна, а по 520 грн.. Еще один парадокс – если на сегодняшний день отпустить цену на уголь, она автоматически станет расти. То есть, если уберут эту цену, уголь начнет выгружаться, а по балансу его все равно меньше, чем необходимо украинской промышленности. Еще три месяца назад он был в дефиците, за ним гонялись, давали любые деньги. Вводом этой цены Тимошенко просто сломала рынок, как с бензином. Но, если с бензином она быстро пошла на попятную, потому что это сразу отразилось на всех, то уголь икнется где-то через месяц. - Создание министерства, о котором все говорят, может помочь разрешить эту ситуацию? - Оно необходимо. Пусть оно называется как угодно: министерство, департамент, комитет, но должен быть кто-то, кто знает, что он будет работать не два дня, а хотя бы год, что он назначен, что он должен руководить отраслью. На сегодня этого нет. То есть, целая отрасль на сегодняшний день – никем не управляется. А кадры кто? Насчет того, что не управляется, наш собеседник явно преувеличил. Другой вопрос - кем и в чьих интересах она управляется. Углепром оказался заложником той же сомнительной кадровой политики, которая, судя по тому, что происходит в строительстве партий-победительниц, является политикой государственной. Туда хлынули люди с криминальным прошлым и настоящим. Например, компетентные донецкие правоохранители оказались бессильными помешать назначению на должность генерального директора ГХК «Торезантрацит» Василия Свиридова. А помешать ему хотели по банальной, для Донбасса, причине – Василий Михайлович уже дважды привлекался к суду за экономические преступления. Причем, все в той же угольной отрасли. В частности, в 1983 году он осужден по статье 84 ч.3 (Хищение государственного или коллективного имущества путем присвоения, растраты или злоупотребления должностным положением) и ст. 172 (должностной подлог). Суд приговорил его тогда к 8 годам лишения свободы с конфискацией имущества и лишению права занимать руководящие должности. Правда уже через два года не отбытая часть наказания была заменена условным сроком заключения. Но уже в 2000 году нынешний директор «Торезантрацита» снова попадает под следствие, теперь уже СБУ. Следственным отделом СБУ в отношении В. Свиридова, работающего на тот момент директором шахты 3-БИС ГХК «Торезантрацит», возбуждено уголовное дело № 660 по ст. 80 п.3. ч.2. (Нарушение законодательства о бюджетной системе Украины). За не целевое использование бюджетных средств согласно решения суда он приговорен к условному сроку заключения. Интересно, что вместе со Свиридовым, по указанному делу проходил работавший на тот момент генеральным директором ГХК «Торезантрацит» господин Автономов, который после указанного дела был снят с занимаемой должности, а сейчас трудится техническим директором «Торезантрацита». Уголь второй свежести не бывает Оказывается, уголь продукт скоропортящийся. Складировать уголь – все равно, что складывать колбасу. Месяц она полежит, а потом – в утиль. Уголь окисляется, теряет свои метаморфические свойства, горит, в конце концов. Но еще страшнее – прерывание экономического цикла и социальные последствия «пассивности» угля. Об этом говорил 1 июля на встрече с Председателем Верховной Рады Владимиром Литвиным председатель Ассоциации шахтерских городов Донбасса, мэр Донецка Александр Лукьянченко. Руководитель города, на территории которого работают 14 угледобывающих и 6 перерабатывающих угольных предприятий, обрисовал ситуацию следующим образом. « Государство определило цену угля 689 грн. за 1 тонну, но его не выкупает по этой цене и не принимает дальнейших мер. Это привело к недостаточному спросу на уголь, отказу теплоэлектростанций от приемки угля, создало кризисную обстановку на шахтах города. В настоящий момент скопилось свыше 6 тысяч тонн угля, что влечет за собой создание опасных чрезвычайных ситуаций и возможность его самовозгорания, а также создает проблемы его выемки. Кроме того, по состоянию на 1 июля неоплата теплоэлектростанций за отгруженный шахтами уголь составляет 9,7 млн. грн. Это приводит к ухудшению финансового состояния шахт, проблемам с выплатой заработной платы, и, как следствие, снижению поступлений платежей в бюджеты всех уровней и Пенсионный фонд. Так, по состоянию на 01.07.05 текущая задолженность по зарплате на предприятиях угольной промышленности города за 1 полугодие увеличилась на 6,7 млн. грн. Нерешение данных вопросов на уровне государства привело к кризису в угольной отрасли и смежных отраслях промышленности: энергетике, металлургии, коксохимии и др. Загрузка этих предприятий на 3 квартал составляет 30-50%». Сергей Гармаш, ЦИСПД
