Госсектор украинского углепрома оставался без дотаций совсем недолго. Вопреки договоренностям с Международным валютным фондом о прекращении государственного субсидирования угледобычи, госшахты продолжают получать деньги налогоплательщиков для компенсации своих убытков. Подайте на угледобычу… Нынешний глава Минэнергоугля Украины Владимир Демчишин 24 марта озвучил необходимую, по его подсчетам, сумму дотаций для госшахт в текущем году – 2,5 млрд грн. И уточнил, что в 2015 по факту вышло примерно в 2 раза меньше, 1,2 млрд грн. Данное заявление министра в некотором роде можно считать сенсационным. Ведь в госбюджете-2015 изначально вообще не предусматривалось бюджетного финансирования для углепрома. Поскольку соответствующий пункт был прописан в кредитном меморандуме с МВФ. "Только в 2014 угольная промышленность получала более 11 млрд грн. дотаций. В 2015 этой статьи вообще нет", – утверждал все тот же В.Демчишин в марте 2015. Тем не менее, чуда не произошло. Поскольку, на протяжении минувшего года в госбюджет неоднократно вносились изменения. Протащить нужную статью расходов не составляло особого труда – требовалось лишь согласие заинтересованных сторон в Кабмине и Верховной Раде. Ну а стороны были заинтересованы. Так что решение проблемы сводилось к чисто техническим моментам. Условно говоря, требовалось всего лишь поменять пару запятых на одной странице документа. Кроме того, кабминовские чиновники могли профинансировать компенсацию убытков госшахт по другим расходным статьям бюджета. Например, по какой-нибудь абстрактной "Финансирование проектов развития". В принципе выделение денег на углепром можно при желании трактовать и так. Собственно, так и было проделано. Уже в апреле 2015 г. 400 млн грн. в бюджете перебросили на дотации из программы "Реструктуризация угольной и торфодобывающей промышленности". Из этой же программы еще 500 млн грн. на покрытие текущих расходов "перетекло" в августе. В обоих случаях изменения утвердила Верховная Рада. Деньги выделялись на погашение задолженности по зарплате шахтерам, хотя фактически это была доплата к разнице между завышенной себестоимостью угледобычи и ценой продажи угля. Необходимость таких бюджетных изменений в Минэнергоугля поясняли угрозой шахтерских протестов. Действительно, в западном регионе работники "Львовугля" и "Волыньугля" неоднократно перекрывали автотрассы международного значения. Поэтому депутаты пошли навстречу предложениям В.Демчишина и его подчиненных. Остается напомнить, что программа развития угольной промышленности Украины, разработанная Минэнергоугля еще в период премьерства Н.Азарова предусматривала полное прекращение государственного субсидирования с 2015 г. Но такой документ, как госпрограмма, мало что значит в плане обязательности ее выполнения. Несмотря на это, абсолютно каждый министр считает для себя делом чести разработать собственную версию. Вот и В.Демчишин 24 марта сообщил, что готовит госпрограмму по выводу госсектора углепрома на безубыточный уровень с 2020 г. Соответствующую концепцию, по его словам, Кабмин уже утвердил. При этом нет абсолютно никаких оснований думать, что судьба этой программы будет как-то отличаться от предыдущих. Точно также каждый министр считает своим долгом предложить новый подход к работе госшахт. Кто-то предлагал их выставить на приватизацию отдельными лотами, кто-то – пакетами, в которых объединены перспективные шахты и неперспективные в нагрузку. Кто-то выступал за передачу шахт в концессию, кто-то – в аренду. Одним словом, чего у Минэнергоугля никогда не было, так это дефицита идей. В.Демчишин тоже не стал отступать от сложившейся традиции, предложив приватизировать… отдельные лавы, наиболее привлекательные с точки зрения разработки угольных пластов. Что делать с остальными лавами в рамках одной госшахты, министр не пояснил. Понятно, что у каждого может быть свое видение, но в каких-то разумных рамках. А когда каждая новая метла в Минэнергоугля начинает пытаться по-новому мести – все это приводит к тому, что в итоге ничего не меняется. Бардак в отрасли как был, так и остался. Характерно, что при этом за последние 10 лет ни один из десятка руливших ведомством руководителей не смог решить один простой вопрос: принять новую методику расчета цены угля на основе его калорийности. Это позволило бы раз и навсегда снять проблему качества угля, в который на госшахтах добавляют пустую породу из отсева – тем самым повышая зольность до запредельных значений. И это по сути означает хищения. Еще в 2006 г. тогдашний глава Минуглепрома Сергей Тулуб обещал в течение 2 мес. перевести ГП "Уголь Украины" на новую ценовую методику с учетом калорийности угля. Много воды утекло с тех пор – а воз и ныне там. Такой небольшой, но очень характерный штришок в эпической картине "реформ", которую с экранов телевизоров рисуют политики. Еще один штришок – многострадальная шахта "Нововолынская №10", которую строят на протяжении всех лет независимости и никак не могут построить. Хотя еще в 2013 степень ее готовность была 87%. И с учетом ситуации на Донбассе развитие добычи в Львовско-Волынском угольном бассейне получило новую значимость. Несмотря на это, в феврале В.Демчишин на заседании парламентского комитета по топливно-энергетическому комплексу объявил о необходимости консервации шахты. Вот и все, что вам надо знать об эффективности новых государственных менеджеров украинского углепрома. Статистика знает не все Между тем точных данных о том, сколько денег пошло на госуглепром в 2015 – нет. Как уже отмечалось, 24 марта т.г. В.Демчишин на совещании с представителями профсоюзов озвучил цифру 1,2 млрд грн. Учитывая размер апрельского и августовского бюджетных траншей, она представляет вполне корректной. Тем не менее, тот же В.Демчишин, выступая 22 декабря 2014 в Верховной Раде, называл совсем другие цифры. "Также стоит отметить, что в 2015 г. существенно уменьшится сумма дотаций угольной промышленности. Если в этом году это было 14 млрд грн., то в следующем, по нашим оценкам, это будет меньше чем 4 млрд грн.", - сказал глава Минуглепрома. Вероятно, в данном случае 1,2 млрд грн. составили прямые дотации, а 4 млрд грн. – комплексное финансирование угольной отрасли, включая деньги на закрытие и консервацию старых шахт, закупку оборудования, социальные программы и т.д. Остается напомнить, что уже в марте 2015 В.Демчишин говорил об 11 млрд грн. Такая непринужденная легкость в обращении с финансовой статистикой вызывает легкое недоумение. Ведь кому, как не министру энергетики и угольной промышленности, точно знать, сколько потратили на господдержку отрасли? А он при этом озвучивает цифры с разницей немного-немало в 3 млрд грн. Либо глава Минэнергоугля элементарно не владеет ситуацией – и тогда возникает вопрос, что он делает на этой должности, - либо просто считает, что 3 млрд грн. туда-сюда – не так уж и важно для бюджета и налогоплательщиков. Что в свою очередь наводит на определенные размышления о том, куда и сколько денег на самом деле "утекает". Ну а по данным Минфина и Минэнергоугля, в 2013 госуглепром получил 13,3 млрд грн., в 2014 – 12,1 млрд грн. За последнее время господдержка углепрома все же уменьшилась, причем значительно. Даже если взять за факт 4 млрд грн. в 2015, то по сравнению с предыдущим годом получаем снижение в 3 раза. Но здесь надо учесть, что большая часть шахт осталась на неподконтрольной территории "ДНР" и "ЛНР". Поэтому угледобыча в Украине за 2015 рухнула до 39,76 млн т. Это по сравнению с 83,57 млн т. в 2013. Тем не менее, при падении добычи в 2,1 раза дотации сократились в 3 раз, т.е. опережающими темпами. Если сопоставить объемы госугледобычи в 2013 и 2015, 6,74 млн и 24,15 млн т., получим, что при предыдущей власти на 1 т. угля из госшахт приходилось 550,72 грн., при нынешней – 593,5 грн. Т.е. экономическая эффективность работы госшахт только уменьшилась. Не в последнюю очередь за счет сохранения коррупционных схем. И это несмотря на то, что еще в 2014 Кабмин во главе с А.Яценюком запретил госшахтам продавать уголь через посредников, передав все права на реализацию госкомпании "Уголь Украины". Принятая тогда же программа сокращения убытков в госуглепроме выглядит любопытно. В целом их предполагалось снизить на 2,7 млрд грн. Из них 525 млн грн. планировалось получить за счет дополнительного дохода от повышения цен на уголь. А расходы госшахт должны были сократиться на 2,2 млрд грн. В т.ч. на 1,7 млрд грн. путем снижения зарплат. И только 267 млн грн. в этой программе чиновники заложили на эффект от оптимизации цен при закупках работ, услуг и товаров. При этом в одном только "Львовугле" СБУ в июле 2015 обнаружило хищения при закупке горно-шахтного оборудования более чем на на 350 млн грн. Неудивительно, что с таким подходом даже возросшие дотации не способны удовлетворить всех желающих: себестоимость угля по госсектору в 2015 составила 1963 грн. при отпускной цене 1200 грн./т. Это означает 763 грн. в минус с каждой тонны и 5,143 млрд грн годового убытка, часть которого осталась непокрытой. При предыдущей "злочинной владе" в 2013 суммарный убыток был больше - 15,128 млрд грн. Но тогда с одной тонны в минус шло 626 грн. Т.е. напрашивается вывод: коррупционные аппетиты при "реформаторах" заметно возросли. Подобные результаты "антикризисного менеджмента" кажутся, мягко говоря, чрезмерной роскошью в условиях необъявленной войны на Донбассе и жесточайшего экономического кризиса, в тисках которого задыхается сейчас Украина. Между тем на 2016 г. также предусмотрено финансирование госуглепрома из бюджета, в т.ч. 655,6 млн грн. на реструктуризацию, 500 млн грн. на погашение задолженности по зарплатам, 290 млн грн. на горноспасательные мероприятия. И уже 31 марта Верховная Рада первый раз в т.г. "переделила пирог", перебросив 250 млн грн. на покрытие себестоимости и 100 млн грн. на шахту "Нововолынская №10", сняв 350 млн грн. с реструктуризации. Все сделано по той же схеме, как и в прошлом году. Ничего нового. Все вернулось а круги своя. Темнота в конце тоннеля Есть ли в таком случае хоть какой-то шанс, что госуглпром когда-нибудь перестанет быть кормушкой для коррупционеров? Полное закрытие госшахт при этом не стоит рассматривать даже теоретически, поскольку тогда придется увеличивать импорт угля. Для такого варианта у страны нет ни необходимого объема валюты, ни перевалочных мощностей в морских портах. Тотальная приватизация? Но 9 февраля В.Демчишин честно сказал, что это невозможно и объяснил почему: негативный инвестклимат в стране, военные действия, риски со сбытом. Плюс колоссальные долги госшахт, 13,5 млрд грн. по итогам 2015, прирост в 1,5 раза. Также надо добавить, что в условиях предыдущей приватизации "по-украински" государство в итоге осталось с наиболее проблемными шахтами. Они имеют большую глубину, высокую степень загазованности и неблагоприятные условия залегания угольных пластов. Тогда как самые лучшие добывающие активы уже перешли частным компаниям. Поэтому, кстати, и сравнивать показатели частных и государственных шахт по трудозатратам, степени механизации добычи и в целом по себестоимости будет не очень корректно. Лучше сразу признать, что часть госшахт объективно никогда не удастся вывести на безубыточный уровень работы и отказ от дотаций для госуглепрома возможен только при закрытии таких активов. Остается только решить, надо ли это делать. Отталкиваться нужно прежде всего от производственной мощности. Относительно безболезненно можно закрыть шахты с небольшим объемом добычи. Но по этой причине и сумма дотаций для них тоже относительно невелика. Т.е. эта проблемная группа все же не делает погоды в целом по отрасли. Тем временем, как ранее выяснил "ОстроВ", углепром опять столкнулся с новой старой проблемой перепроизводства. Казалось бы, парадоксально, что в нынешних условиях беспрецедентного обвала добычи шахтеры вернулись к ситуации 2012 г., когда работы приходилось прекращать ввиду забитых под завязку складов. Однако никакой мистики в этом нет: просто объемы потребления электроэнергии в промышленности Украины из-за остановки большого числа предприятий упали еще больше. Это означает дальнейшее ухудшение положения госшахт. Ведь большинство украинских тепловых электростанций, главных потребителей угля, находятся в собственности ДТЭК. Который при закупках, естественно, будет отдавать предпочтение продукции своих же шахт. Того же "Добропольеугля" и "Павлоградугля". Это означает продолжение перманентных шахтерских протестов на Западной Украине, где расположены гособъединения "Львовуголь" и "Волыньуголь". И новые порции бюджетных вливаний с целью потушить пожар, очень напоминающих попытку наполнить водой дырявое ведро. Виталий Крымов, "ОстроВ" Присоединяйтесь к "ОстроВу" в Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.
