22 января 2015 года стал одним из самых кровавых дней войны на Донбассе. По опубликованным данным «МЧС ДНР» за одни эти сутки на территории подконтрольного «ополченцам» Донецка жертвами кровавых обстрелов стали около 50 мирных граждан Украины, 11 из которых погибли в первые секунды трагедии в микрорайоне «Боссе». Для меня утро 22 января началось примерно в пять часов, когда загудела земля, дом содрогнулся, и начали падать снаряды. Бежать в подвал было бессмысленно и опасно – никогда не знаешь, где тебя настигнет осколок мины. Тем более что вход в подвал расположен со двора, а на улице был ощутимый холод, уже не помню сколько градусов. Минометный обстрел продолжался больше трех часов. Самое ужасное, что мне пришлось испытать – страх внезапной смерти. Меня поймут те, кто хотя бы раз пережил обстрел. Когда ты выходишь за хлебом и не знаешь, вернешься ли домой. Когда, садишься в трамвай, видишь мать, закутывающую ребенка в свое пальто, чтобы защитить в случае обстрела, и понимаешь, что эта поездка может стать последней и в твоей жизни… В то утро обстрел закончился к девяти часам. Стреляли по трем стратегическим объектам – по заводу «ГОРМАШ» (который с лета 2014 года ремонтирует танки, за что в народе получил название «Передовой танкостроительный завод ДНР»); по стадиону «ОЛИМП», расположенному через дорогу от «ГОРМАШа» (где на тот момент обосновалось одно из подразделений «ополченцев»); и, как признались сами боевики, стреляли по военному училищу (если смотреть по карте, оно находится левее от стадиона «ОЛИМП»). Трагедия случилась в 8:30 – 8:40 утра. С интервалом в несколько секунд на проезжую часть по улице Куприна упало три снаряда. В тот момент мимо (по улице Ткаченко в направлении Куприна) проезжал трамвай (по маршруту №3). Очевидцы утверждают, что трамвай был пустым, и находящиеся в нем водитель с кондуктором отделались сравнительно легкими ранениями. Второй снаряд упал на проезжую часть по улице Куприна перед зданием «ПриватБанка», разорвавшиеся осколки моментально прошили обшивку, подъехавшего к остановке напротив «ПриватБанка» троллейбуса, следующего по 17-му маршруту. Водитель (Александр Сергеевич Мирошниченко) и несколько пассажиров погибли мгновенно. Они сидели в креслах новомодного салона троллейбуса, закупленного городом в канун ЕВРО-2012, и их лица выглядели спокойными, как будто они прикорнули поспать. Только струйки крови стекали на пол, застывая в лужах грязного снега, осколках битого стекла и кусков арматуры. Третий снаряд упал рядом с проезжающим мимо троллейбуса автомобилем, – водитель салона сгорел заживо. Михаил Куприянов вез деньги в похоронное бюро, накануне ночью у него умерла теща, за два месяца до трагедии он похоронил жену, дома его ждала 17-ти летняя дочь – одна в доме с телом усопшей бабушки… Мне врезалась в память реакция людей в первые минуты после обстрела, когда прибыли первые кареты скорой помощи, когда как из-под земли, появились «МЧС-ники», и одновременно репортеры LifeNews, журналист Грэм Филлипс и наблюдатели ОБСЕ. Люди стояли в оцепенении. Просто стояли и смотрели. Смотрели, как увозят раненых, как переносят тела погибших, как репортеры LifeNews и Грэм Филлипс ходят по лужам ещё не впитавшейся крови наших соотечественников в поисках лучшего для своих репортажей ракурса, как в помощь им для создания нужной картинки начинает «вопить» профессиональная «жертва обстрела». Ниже я прилагаю видео, сделанное в тот день. На записи видно, как одна из «профессиональных плакальщиц», представившаяся Ириной Костровой, четко и последовательно рассказывает представителю ОБСЕ и Грэму Филлипсу кто есть истинный виновник обстрела. Дальше на видео можно заметить, что она ведет себя так же, как и другие журналисты, прибывшие одновременно с представителями ОБСЕ – фиксирует, наблюдает, задает вопросы. Ее задача была «разговорить» людей, растормошить, вывести из оцепенения. И у нее получилось. Люди начали говорить без остановки, они кричали, плакали, выплескивали свой гнев. О чем говорили люди? Говорили о Порошенко. Спрашивали, почему с первых дней войны он ни разу не обратился к жителям Донецка. Почему он едет во Францию выразить соболезнование в связи с терактом в редакции «Шарли Эбдо», и при этом не замечает, как каждый день гибнут граждане его же страны. Собравшиеся на Боссе люди идентифицировали себя как граждане Украины, они выставляли Порошенко претензию, использовали оскорбительные слова, но обращались к нему, как к легитимному Президенту, бросившему своих людей. Люди возмущались бездействием ОБСЕ. «Они приезжают и ничего не видят, потом уезжают и толку нет, из-за них всё только хуже». Некоторые мужчины агрессивно пытались поговорить с представителями ОБСЕ, но вооруженная охрана «ДНР» быстро прекращала любые попытки приблизиться к представителям миссии. Также говорили о страхе. Страхе, который «пронизывает от макушки до пят, когда ты не знаешь, доживешь ли ты сегодня до вечера, вернешься ли домой, выйдешь ли живым из автобуса…». Думается, что марш пленных «киборгов» в тот день был импровизацией Захарченко. К обеду на месте трагедии собралась большая толпа людей, люди всё шли и шли, несли цветы, лампадки. Надо было как-то успокоить обезумевшую от гнева толпу, дать выход агрессии, и «глава» самопровозглашенной «республики» придумал «публичную порку», чтобы и людей утихомирить, и свои позиции укрепить. Кто стрелял: «киборги», «ополченцы», некие, никому неизвестные, но вездесущие «диверсанты»? – этот вопрос останется открытым для большинства дончан. На нем будут продолжать спекулировать власти самопровозглашенной республики, и он еще долго будет оставаться камнем преткновения для взаимных обид, выехавших и оставшихся. Важно другое, те кто выжил в то утро на остановке, уже простили, благословив всех причастных к трагическим событиям 22 января. «… Я выжил вопреки судьбе и вопреки желанию тех, кто хотел нас убить. Я прошу вас всех, никогда не забудьте 22 января, день, в который погибли все эти люди… Живите! Пусть ваши дети живут! И будьте счастливы! Пусть никогда в ваши дома не придет горе, как оно пришло к этим людям!» - участник траурного митинга 24 января 2015 года. Имена погибших 22 января (Боссе, Донецк): Женщина (имя установить не удалось) Елена Викторовна ТОРЧИНИНА, 51 год Владимир Павлович МАШАШИН, 67 лет Валентина Ивановна ШИРОКАЯ, 64 года Татьяна Сергеевна ПНИЛЕВСКАЯ, 53 года Тамара Михайловна АФАНАСЕНКО, 66 лет Валентина Андреевна ЗУФТЕНКОВА, 57 лет Александр Сергеевич МИРОШНИЧЕНКО, 35 лет (водитель трол. №17, бортовой номер 1513) Михаил КУПРИЯНОВ, 40 лет (заживо сгорел в машине, ехал организовывать похороны умершей накануне ночью тёщи, жену похоронил за два месяца до трагедии, дома его ждала 17-летняя дочь) В тот же день, днем, при обстреле Кировского района Донецка погибли: Александр Геннадьевич ЕФИМЦЕВ, 25 лет Эдуард Сергеевич ИСАЧЕНКО, 28 лет На этом волна крови и слез не остановилась. Через два дня был обстрелян, контролируемый Украиной, Мариуполь. Погибли 31 человек, 117 - ранены. 10 февраля обстреляли украинский Краматорск – 17 человек погибли, более 50 пострадали… Максим Ксилантьев, Донецк, для "ОстроВа" Присоединяйтесь к "ОстроВу" в Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.
