Кесарю – кесарево и… богово: секуляризация по-украински

[B][IMG ID=289]

В нашей стране отношения государства и церкви регламентированы тремя ключевыми положениями. Во-первых, это статья Конституции: Статья 4: «Не может быть привилегий или ограничений по признакам расы, цвета кожи, политических, религиозных и иных убеждений…»; статья 35 Основного закона: «Церковь и религиозные организации в Украине отделены от государства». Кроме того, существует Закон Украины «О свободе совести и религиозных организациях». В общем, на бумаге наше государство является светским. Пока еще. Однако, правительство вознамерилось нарушить отношения государства и религиозных организаций. [/B]

 
В марте 2016 года, группа народных депутатов зарегистрировала в Раде законопроект 4511, «Об особом статусе религиозных организаций, руководящие центры которых находятся в государстве, признанном Верховной Радой Украины государством-агрессором». Речь, естественно, идет о деятельности УПЦ МП. Но я вот почитал сам законопроект и понял, что он имеет совсем другие цели. Его цель – подчинить ВСЕ украинские религиозные организации нынешней власти, а также начать контроль их деятельности, сродни контролю над СМИ, который был установлен за последние 2 года. Приведу три цитаты из законопроекта, которые проясняют всю суть:
 
(1) согласно новому законопроекту с религиозными организациями «государство заключает соответствующие договоры (соглашения) относительно особого статуса этих организаций»;
 
(2) «назначение центрального и регионального руководства религиозных организаций…  происходит после согласования соответствующих кандидатур от религиозной организации с центральным органом исполнительной власти, реализующим государственную политику в сфере религии»;
 
(3) а вот мое любимое: согласно ст. 6 данного законопроекта, религиозные организации обязаны согласовывать с государственными органами «приглашение иностранных религиозных деятелей для осуществления ими проповеднической и другой канонической деятельности».
 
Предлог для таких ограничений, на первый взгляд, обоснованный: усилить контроль за деятельностью УПЦ МП, как минимум – на период войны на Донбассе. Но ведь вполне очевидно, что закон этот можно использовать для ущемления любой религиозной конфессии, неугодной нынешней власти.
 
[url=https://www.facebook.com/SergiyArbuzov/posts/1068726709855613]По мнению Сергея Арбузова[/url], бывшего первого вице-премьера, подобные решения власти чреваты расколом внутри страны: «Попытки депутатов вопреки нормам Конституции грубо вмешаться в дела Церкви приведут лишь к очередному витку дестабилизации и конфронтации в обществе. Вместо того, чтобы придумывать еще одну проблему, народные избранники лучше бы занялись решением тех, которые они достаточно насоздавали до этого. Потому что Церковь была, есть и будет, а вот страну мы, как это уже было неоднократно в истории, можем снова потерять».
 
Кроме того, власть также сможет ставить своего человека во главе, скажем, протестантской церкви или общины, превратив ее в придаток власти. Человек «от власти» может заниматься агитацией во время выборов, «заимствовать» часть церковных сборов на личные нужды (или на нужды государства), шпионить за прихожанами. И это касается не только протестантов. Предположим, в Украине появится церковь Пастафарианства, популярной в мире квазирелигии (даже в РФ она зарегистрирована официально). Теперь, без «согласования с властями», мероприятий они проводить по сути не могут. И это если религиозное лобби позволит им вообще зарегистрироваться.
 
Таких примеров можно придумать еще сотни, но суть одна. Когда принцип секуляризации был впервые провозглашен законодательно, в его основании лежала старая истина: «кесарю – кесарево, богу – богово». Сегодняшний законопроект 4511 предполагает изменение этого принципа на: «кесарю – и кесарево, и богово». И если раньше речь шла о праве кесаря на свою долю в «доходах» бога, то у нас сегодня пытаются поставить все на голову, негласно срастив государство и церковь под сенью нынешней власти.
 
И в свете анонсированных властью изменений, возникает лишь один резонный вопрос: дадим ли мы этому случиться?