“Национальная идея молдаван - уехать”. Политолог о молдавских выборах

“Захваченное государство”. Так уже повелось называть Молдову у западных и оппозиционно настроенных местных журналистов и политиков. Все ветви власти в стране уже несколько лет контролирует бизнесмен Владимир Плахотнюк - глава одной из крупнейших молдавских политических партий, Демократической партии Молдовы, PDM. 24 февраля в Молдове прошли парламентские выборы, по результатам которых партия Плахотнюка пришла третьей. Но это не помешало ей собрать под своим контролем больше депутатов, чем конкурентов: социалистической партии президента Игоря Додона и новой  демократической оппозиции ACUM.

К очередным парламентским выборам в Молдове изменилась избирательная система: от пропорциональной к смешанной. 50 депутатов прошли в парламент по партийным спискам, и еще 51, в том числе двое представителей отколовшегося от Молдовы в 1992 году непризнанного Приднестровья, - по одномандатным избирательным округам. Участие Приднестровья, правда, получилось исключительно символическим. На территории самопровозглашенной республики избирательные участки, вопреки браваде Додона, не открылись. Агитации там никто не вел, а сами избранные условные представители этого региона в Приднестровье не живут и в реальности никак с ним не связаны.

Приднестровье тоже можно назвать в каком-то смысле “захваченным государством”. Речь не столько о постоянно размещенной там Оперативной группе российских войск, в которой служат и уроженцы этих краев, сколько о том, кто так или иначе представляет местный де-факто государственный аппарат. До избрания “президентом” в 2016 году Леонид Красносельский работал в приднестровском холдинге “Шериф”  крайне непубличных Виктора Гушана и Ильи Казмалы, имеющих монополию едва ли не во всех сферах бизнеса, от телекоммуникаций до ритейла.

Сейчас в Молдове обсуждают возможные форматы парламентской коалиции. “ОстроВ” поговорил об этом с политологом из Варшавы, уроженцем Молдовы Октавианом Милевским.

- Выборы не дали абсолютного победителя и сейчас идут коалиционные переговоры. Я читала даже о вероятности коалиции между партией Плахотнюка и социалистами. Насколько это реально?

- Додон позвал всех победителей к себе, предложив служить медиатором. Но его никто не слушает, и все переговоры происходят за кулисами. Правила так или иначе диктует Плахотнюк. Сам Додон видит пять сценариев, и они, в принципе, очевидны. Сказать, что среди них есть один мейнстримный, сейчас нельзя. Что я точно могу сказать: есть столицы, - прежде всего, это Бухарест - которые пытаются прощупать возможный сценарий PDM - ACUM. Это происходит потому, что они очень боятся Додона - что, конечно, напрасно. Он слабый президент. Фаворит Бухареста в Молдове - Плахотнюк, не ACUM.

Плахотнюк считается в западных канцеляриях злом, но хотя бы проевропейским. Что неправда: реальность намного хуже. Это криминал, который пытается легализоваться, и власть - это единственный ресурс, которого ему не хватало. Его навязчивая идея - стать премьер-министром. Все сейчас исходят из этой константы: нельзя вообразить себе сценарий, при котором Плахотнюк не стал бы премьер-министром. У него - почти все рычаги в этой системе. Даже если Додон не подпишет его назначение, это может сделать спикер: Додона уже пять раз снимали с поста президента через разные конституционные трюки. Такое пока может быть только в Молдове: был, например, случай, когда его сняли “на пять минут”, чтобы назначить своих министров. Но на этот раз надо еще выбрать спикера, что возможно только после создания коалиции. Если же коалиция будет состоять из PDM, Шора, “независимых” депутатов и PSRM (социалистов), снимать Додона не понадобится: он все сделает сам.

Второй сценарий, вполне реализуемый, - подкуп. У Плахотнюка есть все возможности подкупить семь-восемь депутатов от социалистов и трех-четырех от ACUM. Сейчас у него сорок голосов, а в молдавском парламенте всего 101 человек. Вместе с депутатами PDM, Шора, тремя “независимыми”, избранными через одномандатные округа, - то есть, совокупно 40 подконтрольными Плахотнюку мандатами, - и подкупленными наберется минимум 51 голос.

Я думаю, что ACUM ни на какую коалицию не согласится. Но если кто-то из них перейдет к Плахотнюку, это будет плохой прецедент: и среди святых такое возможно. У Додона есть подкупаемые люди, и даже примерно известно, кто это. Остается только создать легитимизирующий нарратив.

Есть еще сценарий досрочных выборов. Но и они могут дать преимущество разве что Плахотнюку, тогда как ACUM больше заинтересован в консолидации своих позиций, которые дались блоку очень непросто.

- Для чего Плахотнюку становиться премьер-министром? Если я правильно понимаю, он и без того давно фактически руководит Молдовой.

- Он создавал себя как публичную персону на протяжении последнего десятилетия. Раньше у него был крупный конкурент: Влад Филат. После того, как Филат исчез, исчез политический баланс. В Молдове не стало олигархии, как в Украине, потому что остался только один олигарх. Если не считать “Шерифа”…

- Это как раз то, о чем я хотела спросить: Плахотнюк ведь может отлично поладить с Красносельским.

- Договариваться надо не с Красносельским, а с Гушаном и Казмалы. Красносельский - пешка. Стоит отметить, что новый элемент в молдавской политике - избиратели из Приднестровья, которые добавили Плахотнюку двух депутатов. Голосовали более 37 тысяч человек, и никогда раньше такого не было.

- Чем это можно объяснить?

- “Шериф” организовал автобусы, заплатил каждому по 20 долларов и указал, за кого голосовать.

- Для чего это “Шерифу”?

- У них бизнес. Через подставные компании “Шерифа” продается электричество, “Шерифу” выдаются в Кишиневе таможенные лицензии, чтобы корпорация могла торговать с 70, по их словам, странами. То есть, у “Шерифа” - чисто экономическая логика. Они, кстати, имеют интересы в Крыму и ОРДЛО, но работают через офшоры и подставные лица. Они боятся западных санкций, им надо ездить на Запад.

- При этом открыть избирательные участки в Приднестровье Красносельский не позволил.

- Для них это было бы афронтом: как так, Молдова проводит выборы на “суверенной территории” Приднестровья?!

- У меня создается впечатление, что как и проевропейская повестка PDM, так и пророссийская повестка приднестровских политиков - это своего рода ритуальная мантра, для электората, за которой не стоит на самом деле никаких программных вещей.

- В Приднестровье еще есть те, кто верит этой повестке, но большинству надо просто выжить. Все в курсе, что между Приднестровьем и Россией - Украина, и что если они перекачают лодку, легко им не будет, потому что помощь не придет. То есть, у приднестровцев довольно прагматичный взгляд на вещи. У некоторых там по три-четыре паспорта и к Молдове они относятся вполне спокойно. Но мы знаем по опыту Украины, что в других обстоятельствах это легко может измениться.

- Почему ни у кого из местных политиков нет промолдавской повестки?

- Потому что макроповетску диктует все-таки Москва. И если она изменится, то тоже только по указанию из Кремля. Я для себя постоянно задаюсь вопросом: Приднестровье - это организм или механизм? Оно - и то, и другое, в зависимости от ситуации, которую ты анализируешь. На уровне экономики это территориальное устройство старается быть организмом, особенно на фоне системного экономического кризиса и зависимости от двух “дойных коров”: России и Молдовы, от которой Тирасполь получает нормативную основу для внешней торговли.

- Вы могли бы описать портрет избирателя каждой из молдавских политических сил, прошедших в парламент?

- Шор - это крупный вор, полностью подконтрольный Плахотнюку. Ему дали тюремный срок - он подал апелляцию. Период апелляции длится уже второй год. За это время он успел избраться мэром городка Оргеев и вложить часть наворованных миллионов в благоустройство города. Еще он открыл сеть социальных магазинов по всей Молдове для самых бедных и стал устраивать концерты эстрадных звезд. Таким образом Шор увел часть электората у Додона. Мне очень жаль этих людей, это беднота и старики, которые не могут убежать. Исход молдаван происходит в то время, как мы говорим.

У ACUM Майи Санду и Андрея Нэстасе прорумынский и проевропейский образованный городской электорат. Это также почти миллионная диаспора, которой не дали возможности проголосовать, потому что 125 заграничных участков отвели таким образом, чтобы они были подальше от проживающих за границей молдаван. Например, молдаван очень много в Монреале, а участок открыли в Оттаве. Таких примеров десятки. Поэтому в 2019 году проголосовало 60 тысяч молдаван против 138 тысяч в 2016, когда выбирали президента. По молдавским меркам это очень крупная разница: у ACUM сумели отобрать около 3,5 процентов голосов.

Плахотнюк в ходе кампании сумел каким-то способом организовать  в свою пользу около 700 мэров из всего немногим менее чем тысячи по всей Молдове. Можно представить, какой у него административный ресурс. По опросам у него было до 12-14 процентов, а он набрал 23.

За социалистов голосовало в основном пророссийское и русскоязычное население, которое в целом более активно, чем румыноязычные молдаване. Социалистов также поддерживают многие сельские жители. Это результат не только пропаганды, но и слабой партийной сети и недостаточных финансовых ресурсов ACUM.

- Сложившаяся в результате выборов политическая неопределенность может как-то дестабилизирующе повлиять на Молдову?

- Молдова занята выживанием, 85 процентов населения - это беднота, которая через пару недель уже будет думать только о том, как обустроить огород и встретить Пасху.

Человеческих ресурсов на какие бы то ни было протесты осталось минимум, потому что национальная идея молдаван - уехать.

В Кишиневе есть протестная платформа Occupy Guguță. В центре Кишинева есть кафе, которое называется “Гугуце”, полтора года назад Плахотнюк захотел построить на его месте офисное здание. Местные молодые активисты организовались и заняли это место. С тех пор они ведут “перманентный протест”, они же вышли в понедельник после выборов. Это несколько десятков человек, которые могут быстро организовать еще, может быть, человек двести. Но летом и они не захотели присоединиться к акциям Майи Санду и Андрея Нэстасе, когда суд отменил избрание Нэстасе мэром Кишинева.

В таких обстоятельствах бессмысленно рассуждать о дестабилизации. Можно только констатировать апатию и отсутствие надежды на перемены. Но есть смысл думать о местных выборах, которые состоятся в июне этого года, и о том, удастся ли ACUM пустить корни на локальном уровне. В ближайшие годы нас ожидает медленная борьба против “захваченного государства”. Об исходе говорить пока рано.

Юлия Абибок, «ОстроВ»

Статьи

Луганск
27.03.2024
17:45

"Бери и делай!" Как переселенцу начать зарабатывать в новой нише на новом месте

"Надо осознавать, что почти никто на новом месте не начинает действительно с абсолютного "нуля" - потому что у вас есть образование, опыт, личные ценности и тому подобное. Все это уже есть у человека, является неотъемлемой частью его бытия"
Страна
27.03.2024
12:46

Валютный вопрос, или Как олигархи споткнулись об Нацбанк

Дальнейшее снижение курса гривни окончательно добьет потребительский спрос, который в условиях полномасштабной войны и так уже давно "ниже плинтуса". Ну а "мертвый" потребительский спрос – это "мертвая" экономика.
Мир
26.03.2024
07:36

«Уже сейчас можно купить билеты в Крым на июнь». Российские СМИ об Украине

"В реакции Киева - вся суть этого террористического режима. Трудно даже описать ту смесь восторга, злорадства и упоения, которую трагедия вызвала в украинских СМИ…"
Все статьи