Не часто приходится брать интервью у коллег-журналистов, но в последнее время в стране сложилась ситуация, когда государство, по сути, подменили волонтеры, армию – добровольцы, а журналисты оказались лучшими экспертами в военном деле, чем некоторые военные. Юрий Бутусов, редактор популярного портала «Цензор.нет» и известный военный эксперт поделился с читателями «ОстроВа» своим видением происходящего на Донбассе. - Юра, скажите, как на Ваш взгляд совмещается, с одной стороны, закрытие проекта «Новороссия», с другой - мы слышим, что подтягиваются колонны российских войск к границе, в Донецке началась активная стрельба. По какому сценарию будут развиваться события? - В настоящее время признаков глобального обострения военной ситуации не наблюдается. Прежде всего, неблагоприятная для России внешнеполитическая обстановка не позволяет им действовать так широко и свободно как они делали это в Крыму и на первой фазе конфликта. Дело в том, что им не удалось добиться признания международным сообществом статуса кво, не удалось заставить мир смириться с аннексией Крыма и оккупацией Донбасса. Те санкции, которые они получили, в принципе российскую экономику не подкосили, но это тот этап санкций, за которым могут последовать более жесткие меры. И сейчас им не выгодно давить на западное общественное мнение, чтобы санкции ужесточались. Потому что следующий этап санкций может пойти по иранскому варианту - отключение России от финансовых рынков. А для нее это будет иметь более катастрофические последствия, чем для Ирана, потому что Россия – очень импортозависимая страна, она зависима от экспорта на внешние рынки, и переориентировать свою экономику для экспорта энергоресурсов их полезных ископаемых на Восток им быстро не удастся. Это требует создания очень сложной инфраструктуры, которая в России в настоящий момент отсутствует. Плюс в России кризис обострил внутреннюю стагнацию в экономике. И до этого экономика России в принципе не росла, но сейчас она уже начала сокращаться. Дело в том, что полностью коррумпированная бюрократическая вертикаль по сути не позволяет развивать малый и средний бизнес, инновационные направления. Второе – у них не получился военный блиц-криг. Россия не планировала изначально оккупировать Донбасс своими силами, Кремль изначально хотел создать такую ситуацию, чтоб можно было ввести туда свои миротворческие войска. Поэтому вся стратегия заключалась в том, чтоб настолько дестабилизировать ситуацию в Украине, создать такое количество террористических группировок, усиленных наемниками, которое без вмешательства России смогло бы подорвать украинское государство изнутри. И тогда уже, выбирая из двух зол: хаос, либо порядок, - российские миротворческие силы стали бы наименьшим злом. То есть, это был чисто сценарий Абхазии и Южной Осетии. Там вначале длительное время шла война, потом войну не могли остановить правительства этих государств, в результате прибыли российские миротворцы установили мир и такой статус кво был принят большинством населения. Как только они там закреплялись, за штыками миротворцев, за их спинами создавались лояльные марионеточные режимы и потом провоцировалась следующая фаза эскалации. Здесь их сценарий полностью провалился, потому что им не удалось раскачать ситуацию настолько, чтобы избежать прямого участия российских войск в боевых действиях. - Но в последнее время мы наблюдаем активизацию боевых действий со стороны боевиков. К тому же, если в июне не будут сняты санкции с России, то Путину становится нечего терять… - В текущей ситуации им некуда деваться, они в любом случае будут продолжать военные действия, независимо от того, снимут или не снимут санкции. То есть военный сценарий никак не связан с санкциями, - все равно будут работать диверсионно-разведывательные группы, потому что у боевиков нет другой функции. Из банд наемников армии в ЛНР/ДНР создать невозможно. Они никогда ее не создадут. Все эти небольшие наступательные военные действия проводились исключительно при поддержке и прямом участии российских войск. Но российские войска наступают и проводят боевые действия только на нестабильных и неконтролируемых украинским командованием участках фронта, то есть там, где низкая плотность войск, нет серьезных оборонительных позиций – тогда россияне входят и подавляют, или делают невозможным всякое организованное сопротивление. И естественно, минимизируют свои потери. Потому что по Путину, по его режиму, очень сильно бьют потери. Даже небольшие потери имеют резонанс. Поэтому в данных условиях широкое наступление невозможно и неоправданно, поскольку россиянам сейчас входить невыгодно, а банднаемники не имеют той численности, которая позволяет наступать. У нас администрация Президента сказала, что их около 50 тысяч, но если говорить об активных ударных подразделениях, то вести боевых действия, способны не больше 5-7 тысяч, а этого недостаточно. - Но у них же танков и артиллерии уже больше чем у некоторых европейских государств… - Это обычная российская стратегия, то же самое было в Абхазии и Южной Осетии, Приднестровье. Они передают большое количество техники по нескольким причинам. Первая - это демонстрация мощи и политическое давление: смотрите, какие у нас есть ресурсы. Второе - это возможность предоставить боевую технику всем желающим. То есть, сколько экипажей заходит, столько сразу могут получить танк и пойти в бой. И третье - российская система логистики и поставки запасных частей, она такая же коррумпированная во время войны, как и раньше была. Там массовое воровство. Поэтому большое количество техники необходимо, чтобы разукомплектовывать и разбирать на запчасти для действующих машин. Там никогда не было такой большой численности людей, которая способна управлять этими машинами. Такая же ситуация была в войнах в Грузии и Приднестровье. Они передавали большое количество техники, а управлять ею, как правило, было некому. Это был просто резерв, для того чтобы заменять подбитую вышедшую из строя технику, предоставлять приезжающим наемникам. Южной Осетии в 2008 году Россия официально передавала 87 танков, и более 90 единиц артиллерийских орудий и минометов. Но за 16 лет войны оттуда выехало реально много людей, - некому было управлять этими машинами. Поэтому из 87 танков боеспособность была у 2-3 машин, к которым были экипажи. А остальное - это просто металлолом, который списали и разворовали. То же самое с артиллерией. Поэтому так быстро рухнул южноосетинский режим и туда сразу ввели российскую армию, потому что там ,по сути, некому было воевать, и без России они не могли удержаться. Ресурсов только для содержания этой техники у них нет. А если нет ресурсов, нет армии, следовательно, все очень быстро приходит в негодность и теряет всякую боеспособность. Россияне просто передают мобилизационный ресурс. Если бы они хотели строить сильную армию и государство, то они бы передавали экономические ресурсы, технологические ресурсы, строили единый рынок. Но пока они передают большое количество бронетехники – это исключительно мобилизационный ресурс, не более. - На ваш взгляд, что все-таки произошло с Мозговым? Кто его «убрал»? - Там вообще версий никаких быть не может, все абсолютно однозначно. Дело в то, что зачистка этих «большевистких вождей» началась еще с Беднова («Бэтмен»- ред.). Когда 1 января ликвидировали Беднова, то уже было понятно, что это дело рук Плотницкого, - самой крупной конкурирующей банды. Расстреляли Беднова под Луганском с БТРо и гранатометов - никакая украинская диверсионная группа не могла заехать в Луганск на БТРах. Это была четкая демонстрация того, кто это сделал. Почему это произошло? Плотницкий - это куратор ФСБ, которого назначили руководителем этой ЛНР и на него российские спецслужбы замкнули все поставки продовольствия, оружия, боеприпасов – того, без чего ни одна банда не может работать. После этого Плотницкий сказал, что все деньги на этой оккупированной территории идут к нему. А Беднов, Дремов, Леший, Мозговой – они сказали, что у них свои банды, и с их территорий все идет на их финансирование. Они отказались подчинятся приказам Плотницкого. Кроме того, их вооруженные формирования не подчинялись военной структуре Плотницкого. А Плотницкий, чтобы забрать контроль над всеми силовыми структурами, создал так называемое командование армейского корпуса ЛНР. Но ни «Призрак», ни «Бэтмен» не выполнили этот приказ. Естественно, последовали последствия. Первым ликвидировали Беднова. Мы помним, что тогда Мозговой и Дремов выступили с резкой критикой и обвинили Плотницкого в убийстве, а затем возникла пауза в разборках на период Дебальцевской операции. Кстати, в ходе этой операции бригада «Призрак» не выполнила приказ военного командования Плотницкого и российских офицеров, которые приказывали идти в лоб на украинские опорные пункты. У них был большой скандал по этому поводу, и в марте произошло первое покушение на Мозгового. Оно было в том самом месте, что и сейчас, но тогда бомбу подорвали чуть-чуть раньше, он выжил. Все поняли, что это предупреждение. Опять последовал обмен критикой между Плотницким и Мозговым. Потом они выступили вместе, что у них мир и мол, мы боремся со злыми украми. Но 22 мая Мозговой выступил с публичным заявлением, что он идет в политику, создает партию, что нужно создавать русскую партию, для объединения всех людей, кто хочет возродить великую Россию. На следующий день ему показали рамки демократии в ЛНР. Ему показали, что самостоятельная политика возможна, но результат ее создания – не партия, а бомба. Поэтому, я думаю, что эти игры в демократию в ЛНР очень скоро закончатся. Там не может быть демократии, там может быть только оккупационная администрация, такая же как в Южной Осетии или Приднестровье, то есть такая, которая курируется исключительно спецслужбами. Тот, кто не подчиняется, - будет уничтожен. Так было на всех оккупированных территориях, будет и здесь. В ЛНР Плотницкому осталось убить только Лешего, Дремова и Козицына. В принципе, после того как он их ликвидирует, или они сами не сбегут, какая-то оппозиция будет невозможна. - Сейчас много шума вокруг российских ГРУшников, которых у нас взяли в плен. Чем это вызвано? Почему сейчас? Ведь и до этого были случаи задержания российских офицеров… - Дело в том, что раньше все эти захваты происходили при больших маневренных действиях, которые сопровождались большим количеством захваченных украинских военных. Как мы знаем, украинское командование допустило окружение трех из пяти секторов в зоне АТО, и каждое окружение сопровождалось большим количеством потерь или пленных. Поэтому любой ресурс захваченных, ликвидных для обмена российских пленных использовался чтобы сразу освободить какую-то часть наших. К сожалению, мы не боролись с терроризмом, а были вынуждены компенсировать просчеты армейского командования – тем, что выдаются террористы. Было освобождено значительное количество террористов, не военнопленных, которые вне зоны АТО совершали теракты, убийства граждан, солдат, военнослужащих, по которым даже были судебные приговоры. Они были выданы в обмен, чтобы сократить количество пленных. СБУ сейчас заявило, что по их данным, за год было обменено около 2700 пленных. Это колоссальная цифра! И все не просто так происходило, - террористы не дарят людей. В основном их обменивали на террористов. Были и выкупы, но их быстро прекратили, потому что они поняли, что пленные - это политический ресурс. Это было важно для них, для поднятия их боевого духа. Потому что, когда террорист в глубоком украинском тылу кого-то убивает, а потом его без суда можно спокойно вернуть, то это порождает безнаказанность и готовность осуществлять новые террористические акты. Мы выдавали всех. И Ольга Кулыгина, одна из организаторов диверсионной операции по созданию ЛНР/ДНР, тоже была выдана. Ценный российский агент, друг Стрелкова-Гиркина, - ее обменяли на группу военных. Допускались самые абсурдные вещи. Но сейчас это приобрело такой резонанс, потому что нет активных боевых действий, и общество более внимательно контролирует власть, и командование 92-ой бригады очень быстро проинформировало общественность о том, что происходит, СБУ проинформировало, что произошел захват российских военнослужащих, и это получило резонанс. Общество спокойно смогло оценить эту ситуацию, что выдавать или обменивать убийц украинских военнослужащих -абсурдно. Предыдущие захваты происходили в других условиях, поэтому здесь, видимо, было больше возможностей думать, что с ними делать дальше. Всегда принимались решения в пользу обмена пленными. Сейчас количество пленных велико, но ведется переговорная работа, и нет мощного давления для того, чтобы любой ценой кого-то освобождать. Еще важноеобстоятельство – они убили украинского солдата и тут же попали в плен. Такого не было в других случаях. Их взяли прямо в момент их нападения. И в руках Ерофеева был автомат из которого он убил нашего солдата Вадима Пугачева. - Как Вы оцениваете изменения в настроениях людей по отношению к войне? Есть ли элементы демобилизации общества? - Это политика государства. Для того чтобы достичь стабильности перед выборами в местные советы, власть избрала стратегию - демонстрацию, что все хорошо, все стабильно. Но это - абсурд! Война продолжается! Тем не менее, если послушать последние заявления руководства Украины, то у нас все прекрасно, ситуация стабилизируется, армия успешно проводит учения… - То же самое было и перед парламентскими выборами. - Абсолютно верно. Также было и перед парламентскими и перед президентскими выборами – мол, завтра будет мир, «АТО за два часа!», «тысячу гривен каждому солдату!»... Люди шли на избирательные участки, чтобы покончить со всеми кошмарами и явка была рекордной. Я думаю, это элемент манипуляции, для того чтобы стабилизировать политическую ситуацию для власти и в нормальных условиях готовится к выборам. Потому что на самом деле поводов для оптимизма нет – война идет, люди погибают, сил подавить противника - нет. Зато у противника, достаточно сил, чтоб наносить удары по нам, и для нас это проблема. Это и горе для людей, и гиря, которая висит на нашей экономике. Потому что какие могут быть инвестиции в страну, где каждый день идут сводки с фронта? Самый крупный бюджет идет не на образование или медицину, а на министерство обороны. Какое может быть развитие, реформы, инвестиции, демократия? Их не может быть, пока идет война! Нам война не выгодна, нам ее нужно завершить. И мы не можем ее завершить сдачей - признанием ДНР/ЛНР. Единственный вариант – это военная победа, это мир на наших условиях, это мир, когда Путин добровольно откажется от дальнейшего наступления, будет обеспечен надежный контроль линии соприкосновения, постепенно закроется граница. Но диверсионная война там не прекратится еще очень долго… Беседовал Сергей Островский, «ОстроВ» Присоединяйтесь к "ОстроВу" в Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.
