Текущий год для Украины юбилейный – в декабре исполнится 15 лет со дня объявления земельной реформы, ключевым вопросом которой стала частная собственность на землю. За годы реформы земля поделена на паи, но политики так и не договорились, станет ли она товаром, то есть будет ли покупаться, продаваться, отдаваться в залог. Причем мнения самые противоположные, что позволило во время президентских гонок некоторым бывшим кандидатам на главный пост заговорить о полной отмене Земельного кодекса как антиконституционного. Откуда взялись эти взаимоисключающие мнения? С одной стороны все громче звучат голоса о радикальном завершении земельной реформы, предусматривающей куплю-продажу земель сельскохозяйственного назначения путем выдачи государственных актов. Закончить эту работу планируется в ближайшие полгода, и тогда дорога к рынку земли будет расчищена, и мораторий можно отменять. По мнению этих радикальных реформаторов, именно рыночный оборот земли приведет к появлению эффективного собственника и притоку капитала в сельское хозяйство. Намерения благие, но вопрос в том, можно ли их сегодня реализовать на практике? Каковы будут экономические, социальные, нравственные последствия легализации рынка земли? Для начала представим себе потенциального продавца, т. е. сегодняшнего собственника земли. Это в большинстве своем пенсионеры, другие сельские жители, их наследники, давно не работающие в хозяйстве и живущие, практически, в нищете. Чтобы как-то поправить свое материальное положение, они будут готовы продать свой земельный пай. Тем более, а об этом как-то сейчас не принято говорить, опыт такой торговли у нас уже есть. Дело в том, что до объявления моратория в январе 2001 г., например, в Донецкой области было продано и подарено (скрытая форма продажи) около 18 тысяч земельных сертификатов, при среднем пае по области в 6,5 гектаров, (по Украине – 4,5) в основном за бесценок. Много это или мало? Несложный арифметический подсчет показывает, что с молотка ушло порядка 30 средних по размеру колхозов-совхозов. Правда, пай тогда в натуре не был выделен, говорят, землю нельзя было увидеть, потрогать, оценить, ощутить и почувствовать в полном смысле «своей». Довод слабоват, потому что и с выдачей госакта межевых столбов не поставили, иначе бы и обрабатывать землю не было возможности, но теперь хоть хозяин пая знает примерное месторасположение своей земли. Кстати, в этой «госактации» земли заложена бомба замедленного действия, о которой мы еще поговорим. А теперь главное – кто станет покупателем? Погоду на земельном рынке, скорей, будут делать не сильные хозяйства и фермеры, поскольку их мало, да и денег свободных у них нет. Главными действующими лицами станут представители спекулятивного и криминального капитала, нагулявшие жирок на приватизации и теневом бизнесе. Сельское население в бедственном положении, а потому скупщики будут играть на понижение – и земля станет для них легкой добычей, фактически пойдет за бесценок. А может быть эта ситуация ускорит реформу земельных отношений, обеспечивающую оборот земли от ленивого и неумелого - к добросовестному и работящему? Осмелюсь сказать, что здесь бабушка надвое сказала. Скорее, новые хозяева будут думать не об эффективном использовании земли – это дорого и времени требует много, а о коньюктуре цен на рынке земли. Она будет переходить из рук в руки, примитивно обрабатываться и приносить скудный урожай. Итогом станет рост цен на продовольствие, т. к. в них будет все возрастающая стоимость земли и арендной платы, а земельная рента будет присваиваться собственником. Конечно, ситуация беспрецедентна, готовых рецептов не существует, а действовать нужно безотлагательно. Здесь главным критерием должны быть национальные интересы, экономическая эффективность и снижение социальной напряженности. Сформулированы ли эти вопросы в какой-либо, рассчитанной на далекую перспективу и обнародованной, программе? Нет. Впрочем, равно как, не существовало и концепции самой земельной реформы. Короче говоря, затеяли строительство здания без проекта, даже не предполагая, сколько будет этажей. До пятнадцатого достроили, пошли разговоры о том, что фундамент слабоват. А фундаментом является ключевой вопрос земельной реформы - в чьих руках держать землю? Этот вопрос родился потому, что многие годы мы не можем сами себе внятно ответить, почему, например, имея более чем тысячелетнюю историю развития, мы не смогли наладить нормальной хозяйственной деятельности, обеспечивающей достойный уровень жизни? Или, почему, обладая самыми продуктивными, как ранее считалось, земельными угодьями, интеллектуальными и трудовыми ресурсами, многие годы не могли решить продовольственную проблему? «Земледелие – первое из искусств и без него не было бы ни купцов, ни придворных, ни королей, ни поэтов, ни философов. Только то есть истинное богатство, что производит земля. Кто улучшает свои земли, тот делает завоевание у варварства». Такую мысль сформулировал Фридрих Великий. Из этой фразы возможно уяснить, что аграрная экономика является прародительницей всех сущих экономик. Поэтому, прежде чем ломать, необходимо было на основании имеющегося мирового опыта определить наиболее оптимальную модель построения агропромышленного комплекса, которая не только позволила бы решить проблему продовольственного снабжения страны, но и сделать это с наименьшими издержками. В конце 80-х г. прошлого века в Союзе вовсю уже говорили о предстоящих реформах в агропромышленном комплексе. Большинство ученых-аграриев склонялось к тому, что земли сельхозназначения должны находиться в государственной собственности. Недвусмысленно по этому поводу высказывается на пленуме ЦК по сельскому хозяйству и Михаил Горбачев. Смысл состоял в том, чтобы предоставить крестьянину самостоятельность, сделать его свободным владельцем земли на основе ее аренды. Эту позицию поддерживали академики ВАСХНИИЛ, в частности академик В. А. Тихонов. С развалом Союза все пошли своим путем. Беларусь, например, до сих пор дискутирует, в чьих руках держать землю, и многие склонились к передаче сельхозугодий в частную собственность, Украина также решила идти этим путем. На чем основывался вывод о том, что крестьянин – собственник земли, обеспечит практически немедленно Украине «рай небесный»? Процесс концентрации производства и глобализация рынков идет по всему миру. Производство продовольствия концентрируется в крупных сельскохозяйственных предприятиях, где на десятках тысяч гектаров заняты тысячи наемных рабочих. Там продовольствие производится как на конвейере, работают лаборатории и опытные станции, где легче внедрить последние достижения науки и агротехники. Для того, чтобы не быть голословным, сошлемся на мнение ученых института США и Канады РАН, в частности на работы Б. А. Чернякова. Кстати, пожалуй, это единственный на территории Союза институт, ученые которого фундаментально изучают опыт работы АПК США со времен Хрущева, в отличии от сотен, а может даже тысяч наших «тружеников полей», посетивших США «за счет принимающей стороны» и привезшей лишь впечатления о райской жизни, но не новые знания и умения. «Формирование крупных ферм, вернее агропромышленных предприятий, - пишет Черняков, - создало за последние десятилетия значимое преимущество США на мировом рынке сельхозпродуктов. Следует напомнить, что опыт СССР, первым создавшего крупные индустриальные аграрные комплексы, был американцами изучен досконально и использован весьма эффективно. В последнюю четверть века число крупных ферм неуклонно растет. Их сейчас 157 тысяч или чуть более 8 процентов. Они создают продукцию на сумму 144 млрд. долларов или 73% общей по США…». Между тем, наши ученые «помогли» благополучно угробить многие из этих самых агрокомплексов в родном отечестве. Вот вывод одного нашего доктора сельхознаук: «…в крупных стадах ухудшается эпизоогическая и зоопсихологическая ситуация, нарушаются психологические контакты между человеком и животным, что не дает эффективно использовать генетические возможности стада…». А вот цитата упомянутого Б. А. Чернякова: «…Интересна молочно-товарная ферма в штате Пенсильвания, 2450 коров с надоем 11800 кг на корову. Беспривязное, крупногрупповое содержание в закрытых помещениях по 800 голов каждое…Обслуживают около 20 человек работников и менеджеров…». Согласитесь в последнем изречении конкретики и здравого смысла больше. В США процесс специализации сельхозпроизводства шел весьма болезненно, крупнейшие агропредприятия увеличивали угодья, главным образом, за счет аренды, что требовало ломки сложившихся частнособственнических интересов. Малоразмерные участки не позволяют использовать преимущества мелиорации, севооборотов, агрохимии и высокопроизводительной техники. А ведь это - наиболее важные факторы индустриализации роста эффективности аграрного сектора. Сам собой напрашивается вывод, что частная собственность на земли, пригодные для производства продовольствия, скоро станет серьезным препятствием на пути обеспечения продовольственной безопасности. Дело в том, что наивно полагать, что у вновь испеченных собственников земли скоропостижно возродится и безраздельно воспреобладает сыновняя любовь к матери-земле, якобы присущая украинскому крестьянину на генетическом уровне. Однако, мировой опыт говорит, что таковое сознание слабовато даже там, где частная собственность на землю появилась не в последнее время. Скорее напротив: за ближайшие 10-20 лет почвам и землям, еще оставшимся малым рекам, прочим водным объектам, урочищам будет нанесен такой ущерб, который окончательно отодвинет в прошлое воспоминания о плодородии благодатных украинских земель и о прекрасной природе Украины, сделает утопией грезы о будущей великой аграрной державе. Историю не перепишешь – еще в начале 90-х г. водные и ветровые потоки ежегодно уносили с полей и пастбищ Украины 350-600 миллионов тонн верхнего, самого плодородного слоя почвы. Это равноценно ежегодной утрате пахотного слоя с площади около 100 тысяч гектаров. А вот строка из приказа начальника управления АПК Донецкой облгосадминистрации и директора Донецкого института агропромышленного производства: «…практически полное прекращение исполнения комплекса работ по защите почв привело к развитию небывалых эрозийных и деградационно-разрушительных процессов. Как следствие, ежегодные потери почв составляют по области около 31 миллиона тонн, в т. ч. гумуса – около 0,6 миллиона тонн… В этих условиях ежегодные эколого-экономические потери сельского хозяйства равнозначны по области 1,5-2 миллиардам гривен.» Приказ датирован 2000 годом. Как и во всем мире, частная собственность на землю – отнюдь не гарантия сохранности самой земли. Рыночные, а в условиях первоначального накопления капитала попросту хищнические механизмы хозяйствования определяют необходимость получения прибыли любой ценой. Это отказ от севооборотов, переход к монокультурной системе земледелия, сокращение площадей пара и т. д. Результат тоже известен – пыльные бури, истощение плодородных земель, загрязнение водных источников. А теперь, вкратце, рассмотрим как преступно и небрежно была проведена у нас земельная реформа. Во-первых, продекларировали, что земля должна принадлежать тем, кто ее обрабатывает. Две трети отдали пенсионерам, одну треть – работающим в сельхозпредприятиях, которые, кстати, оказались тоже отнюдь не юношами, а на подходах к пенсии. Нищета заставила наиболее работоспособных селян искать заработок на «стороне» и они покинули хозяйства, следовательно, земельных паев не получили. Указ Президента, регламентирующий раздачу земель сельхозназначения среди крестьян, был «сшит» настолько отвратительно, что сотни тысяч имеющих право на земельные паи были их вначале лишены. «Ошибочно пропущенных» стали наделять землей, в основном, из резервного фонда, тем самым родное государство «обезземелели». Потом вдруг вспомнили о сельской соцсфере – оказалось, негоже ее без земли оставлять, стали до 2-х гектаров наделять из того же резерва. Где дали, где не оказалось. В конце-концов, когда всю землю распаевали, даже закон приняли о наделении некоторых категорий работников и пенсионеров соцсферы села земельными паями. Но поезд уже ушел, земля была давно уже роздана. Потом оказалось, чего совсем не ожидали реформаторы – земля пошла в города. Дети крестьян в большинстве живут в городах, поэтому в силу известных причин и начали сугубо городские жители наследовать сельские земли, не имея к ним никакого отношения. Во-вторых, делили землю так поспешно, что забыли проинвентаризировать предмет деления. В результате, по оценке одного из отцов реформы и ее проводника Л. Я. Новаковского, доктора наук, профессора «…в частную собственность гражданам передано 5 млн. га земель, которые нецелесообразно использовать в составе пахотных…». Его бывший заместитель, имеющий еще больше ученых званий, А. Н. Третьяк в недавней статье в «Зеркале недели» уточняет цифру своего бывшего шефа: «…Прежде чем нарезать аршинами паи, нужно было изъять из обращения 7-10 миллионов гектаров малопродуктивных, деградированных земель и законсервировать, чтобы со временем они восстановили плодородие…» Миллионы миллионами, а что делать с таким паем бедному крестьянину? Кому нужна бесплодная земля, какому арендатору? Что он за нее получит? И это еще не все. Ведь распаевали еще и пастбища, и сенокосы. Каждый пайщик получил их по кусочку. Только не подумали, а как же на таких кусочках скот пасти? Потом срочно заставили писать «отказные» в пользу местных советов. В-третьих, наивно посчитали, что земельный пай станет источником благополучия для его владельца. Получилось с точностью до наоборот. Бедных крестьян заставили платить за все – начиная от разгосударствления земли до получения госакта и его государственной регистрации. Причем каждая инстанция, как и принято, старалась завысить цену своей работы или услуги. Не знает никто до сего дня и стоимости сельхозгектара. Та денежная оценка, что есть – совершенно не отражает истинной стоимости земли. Попробовали спецы подискутировать – получилось, что украинский чернозем стоит от бутылки горилки до 60 тысяч «зеленых» за гектар. И это тогда, когда вот-вот введем рынок земель сельхозназначения! Какое же «благополучие» дал земельный пай конкретному селянину? Мизерную арендную плату, величина которой целиком и полностью зависит от настроения арендатора. В «толстых» журналах твердят, что она занижена в 8-10 раз, но это пустой звук. Настоящий хозяин земли – арендатор. Не от закона, а от его воли зависит благополучие селян. Подтверждают это и сами арендаторы, из тех, для кого слово «совесть» не утратило первоначальный смысл. Подтвердил это и академик УААН В.В. Юрчишин своей буквально кричащей статьей «От антиполитики – до глубокого кризиса аграрной политики», опубликованной в журнале «Вече», № 11, 12 за 2003 год. Анализируя разрозненные картинки земельной реформы, особенно ее заключительную часть - выдачу госактов, вернее не подтвержденную законодательно поспешность, невольно приходишь к выводу: скорейшим открытием ворот рынка земель сельхозназначения кто-то явно пытается прикрыть все грехи реформы. Случайные и намеренные. Совершенные под чьим-то давлением и без него. Возможно, бездарность ее обоснования и проведения, «прихватизацию» и т.д. Дмитрий Вадимов, специально для «Острова»
